Дом-убийца в кольце огня

Я, как обычно, ждала у третьей двери восьмого вагона. Приходившая с опозданием Амасаки обычно бодро махала мне рукой, желая доброго утра. Подойдя ближе, она обнимала меня сзади и начинала рассказывать о какой-нибудь милой ерунде. Если у меня было плохое настроение, то Амасаки обычно становилась рядом, и мне приходилось с ней разговаривать. Она всегда хвалила мой наряд, хоть и знала, как я ненавижу холод и нашу теплую форму[39]. Смеялась, приговаривая, что можно наконец порадоваться какой-то перемене в жизни. Я завидовала ей: Амасаки всегда умела находить поводы для радости – и холодной зимой, и жарким летом.

Но в то утро, когда я, изо всех сил пытаясь согреться при помощи свитеров и кардиганов, наконец сдалась и сменила летнюю форму на зимнюю, ее не было рядом. Нет, я не ждала похвалы. На душе было неспокойно, словно в сердце у меня появилась маленькая дырочка.

Поезд пришел по расписанию, но Амасаки не было. Я, как и всегда, заняла наше обычное место в конце вагона, но на ее место сел мужчина в костюме. Вчера, в воскресенье, она планировала встретиться с тем писателем-фантастом, кто заказал ей иллюстрации, и показать ему получившиеся у нее черновые варианты.

– Мне так хочется посмотреть! Я горжусь тобой…

Когда я просила ее показать мне хоть какие-нибудь наброски, она принималась энергично мотать головой, прижимая к груди портфель, в котором лежала папка формата А3 с ее эскизами.

– Ну почему? С ними ничего не случится! Ты носишь каждый в отдельном прозрачном файле для документов, – настаивала я. Мне казалось, что это простое кокетство. – Когда книгу издадут, твои рисунки увидит очень много людей!

– Но показать тебе черновик – это совсем другое! Ты ведь тоже не делаешь выводы, пока не разложишь все по полочкам, – объяснила она, обиженно надув щеки.

Я уже прочла небольшой отрывок фантастического романа, иллюстрации для которого доверили Амасаки. Он был о приключениях мальчика и девочки, выполнявших разные задания и проходивших через испытания, чтобы собрать восемь драгоценных камней, разбросанных по всему волшебному миру. Чем настойчивее я просила ее показать мне получившиеся иллюстрации, тем более упрямилась Мидори.

Насколько известен этот писатель? Каким будет тираж? Амасаки хотела поскорее увидеть книгу на полках книжных магазинов, но будет ли она разочарована, если вместо целой стопки там окажется только одна? Я никогда не говорила ей об этих мыслях, крутившихся в моей голове. Это было неважно. Важны были только мы двое: она, нарисовавшая иллюстрации, и я, смотрящая на них. Между нами не должен был вставать даже автор романа…

Выйдя из здания вокзала, я прислушалась к звуку капель дождя, ударявшихся о мой зонт, и голосам школьников, шедших рядом со мной. У главных ворот школы столпились люди. Все выглядело очень странно. Мое сердце бешено забилось. Я давно не занималась расследованиями. Отбросив зонт в сторону, на ходу крикнула: «С дороги!» – и растолкала толпу. До меня донеслись крики возмущения.

Увидев, что за сцена привлекла стольких зевак, я поняла, что больше никогда в своей жизни не смогу крепко спать.

Бледное лицо девушки навсегда исказила мука, глаза были широко распахнуты. Тело утопало в искусственных цветах, яркие лепестки которых были неподвижны даже под дождем. Цветы были выложены в форме крыльев. Я вспомнила, как хотела, чтобы она всегда была рядом, даже если б мне пришлось лишить ее крыльев…

«Сможем ли мы всегда быть вместе? Останемся ли прежними?»

Это я должна была лишить Амасаки крыльев. Выходит, я опоздала?

Убийца обычно наносил на ногти жертв различные узоры. Отыскав ее ладонь среди буйства красок цветов, я заметила на ногтях Амасаки черный и белый лак. Рядом с телом был брошена ее любимая папка. Она была сделана из бумаги, поэтому заметно промокла под дождем. Из приоткрытой папки выглядывал листок. Я достала носовой платок и аккуратно раскрыла ее. Прозрачные файлы с рисунками исчезли. Неужели преступник забрал их? Но зачем…

Я тряхнула головой.

На листке бумаги, выглядывавшем из папки, аккуратным почерком было выведено:

Из-за тебя

пришлось начать все сначала.

Я поняла, что истошно кричу, только когда кто-то из учителей схватил меня и потряс за плечи. Я изо всех сил бросила листок бумаги на грязную, пропитанную дождем землю и принялась яростно топтать его. Мое лицо было мокрым вовсе не от дождя.

– Из-за меня!.. – Мой голос сорвался.

Из-за меня…

* * *

– После гибели Амасаки я в одиночку выследила Тогоси. Тот повесился в своей квартире еще до начала полицейского расследования. Это стало последним делом в моей карьере детектива.

Я не мог поверить, что это и был конец ужасной истории, рассказанной Асукай. Крайне разочаровывающий финал!

– Самоубийство… Значит, Тогоси признал свое поражение?

– В его квартире обнаружили предсмертную записку и прочие улики. Полиция приняла это за полную капитуляцию.