Домби и сын

— Дло въ томъ, что другъ мой Гэй, точно такъ же, какъ и я, разсуждали сейчасъ относительно исходатайствованія милости, которая, собственно, и даже исключительно, находится въ вашихъ рукахъ, и я, что называется, радъ, что другъ мой Гэй согласился хлопотать за меня, при чемъ мн пріятно засвидтельствовать, что онъ удостоилъ меня совершеннйшей откровенности, за что я ему обязанъ. Не могу нарадоваться, что любезнйшая и совершеннйшая дочь пріятеля моего Домби иметъ чувствительную натуру, и, конечно, не потребуетъ съ моей стороны слишкомъ обширныхъ и подробныхъ разсужденій; но все-таки я очень счастливъ, что мое ходатайство будетъ опираться на вліяніи и одобреніи друга моего, м-ра Гэя. Эго отчасти напоминаетъ мн мое старое парламентское время, шумное время, когда этакъ, знаете, не проходило ни одного засданія, которое бы не имло чисто политическаго характера. Разсуждали въ ту пору, понимаете, о торговл неграми, о Наполеон и французахъ, — шумное время! — и я, что называется, принадлежалъ къ партіи самыхъ бойкихъ застрльщиковъ. Если, бывало, скажетъ кто, что его мнніе, какъ онъ надется, найдетъ ртголосокъ въ душ Питта, мы, что называется, просто выходимъ изъ себя, и во всей зал, понимаете, буря рукоплесканій. Если сказать прямо, Питтъ былъ великій политикъ и ораторъ, очертившій вокругъ себя магическій кругъ, изъ котораго, понимаете, никто не вырывался. Случалось, и очень часто, вовсе, бывало, не понимаешь и не догадываешься, о чемъ рчь, но какъ скоро впутано сюда имя Питта, матерія, знаете, принимаетъ такой видъ, что поневол соглашаешься и аплодируешь. Это, знаете, подало даже поводъ къ забавнымъ шуткамъ, и м-ръ Браунъ — четырехъ-бутылочный верзила съ шишкой на носу, отецъ моего друга Гэя, вроятно, былъ знакомъ съ нимъ — обыкновенно говаривалъ, что, если бы этакъ вздумалъ кто сказать, что онъ съ крайнимъ сожалніемъ извщаетъ парламентъ, что одинъ изъ почтенныхъ членовъ томится въ ближайшей комнат въ страшныхъ судорогахъ, и что имя почтеннаго члена есть Вилльямъ Питтъ, рукоплесканіе, понимаете, было бы общее, и вс, такъ сказать, на удачу, не преминули бы одобрить это мнніе Вилльяма Питта.

Это загадочное отступленіе больше и больше безпокоило Флоренсу, и она съ возрастающимъ волненіемъ смотрла то на Вальтера, то на кузена Феникса.

— Ничего, мой другь, будь спокойна, — сказалъ Вальтеръ.

— Ничего, м-съ Гэй, будьте спокойны, — повторилъ кузенъ Фениксъ, — я, право, чрезвычайно огорченъ, что сдлался, въ нкоторомъ род, причиной вашего безпокойства. Позвольте васъ уврить, что, дйствительно, ничего, то есть, словомъ сказать, ничего непріятнаго быть не можетъ. Единственная милость, о которой я осмливаюсь просить… но это, видите ли, должно, въ нкоторомъ смысл, казаться удивительно страннымъ, и я былъ бы чрезвычайно обязанъ другу своему Гэю, если бы онъ самъ принялъ на себя трудъ изложить сущность дла, — заключилъ кузенъ Фениксъ.

Флоренса, съ своей стороны, доведенная до послдней степени безпокойства, также обратилась къ своему мужу. Вальтеръ сказалъ:

— Дло вотъ въ чемъ, моя милая. Теб надобно ни больше, ни меньше, какъ хать въ Лондонъ съ этимъ джентльменомъ, котораго ты очень хорошо знаешь.

— A другъ мой Гэй — прошу извинить — разв не подетъ? — прервалъ кузенъ Фениксъ.

— Поду и я. Въ Лондон ты должна сдлать визитъ…

— Кому? — спросила Флоренса, окидывая взоромъ обоихъ собесдниковъ.

— Если вы будете такъ добры, м-съ Гэй, что согласитесь до времени не получать отвта на этотъ вопросъ, то я осмливаюсь покорнйше васъ просить объ этомъ.

— Ты знаешь, Вальтеръ? — сказала Флоренса.

— Да.

— И по твоему, я могу хать?

— Да. Я совершенно убжденъ, что ты не будешь раскаиваться. Но то правда, что до времени теб лучше не разспрашивать о подробностяхъ этого визита. Увидишь сама.

— Если папенька все еще спитъ или, проснувшись, можетъ обойтись безъ моихъ услугь, я сейчасъ ворочусь.

И съ этими словами Флоренса поспшно вышла изъ комнаты, бросивъ совершенно спокойный и доврчивый взглядъ на своего супруга. Когда она воротилась, уже совсмъ готовая отправиться въ путь, Вальтеръ и кузенъ Фениксъ вели серьезный разговоръ y окна, и Флоренса не могла надивиться тому, что они такъ хорошо сошлись другъ съ другомъ въ такое короткое время.