Доминум

Он привел меня в свою комнату – мрачное помещение, освещенное лишь пламенем, потрескивающим в камине. Комната была наполнена темными красками. Древесные панели на стенах, покрытые искусной резьбой, казались черными. Возле камина стояли кожаный диван и несколько кресел, в углу – широкая кровать. Примечательным в этом месте были десятки фотографий, неряшливо развешанные на стенах. Я прошел мимо, внимательно их разглядывая. Они походили на вырванные из времени моменты. Многие размытые, даже жутковатые. И все с эффектом негатива. Грей сам делал снимки – в дальнем конце комнаты я заметил стол с разложенными на нем фотоаппаратами, пленками и объективами.

– Садись, – падший кивнул на диван, разливая в стаканы содержимое граненого графина.

Столько всего произошло за день, что собственные конечности показались мне шарнирными. Я уже толком ничего не понимал, потому послушно упал на подушки.

– Пожалуй, отвечу на безмолвные вопросы, которые наверняка возникли в твоей пустой голове. – Коул откашлялся. – Мы раскрыли ваш небольшой план. Дан, конечно, отнекивался, но вот пятнадцать лет памяти насовсем потерять не хочет. Сейчас он направляется к Стефу и Фри, но, как только все уляжется (и если ты выберешься), я всех вас подвергну справедливому наказанию. Или не помешаю Саре скинуть твое пустое тело в океан.

«А он смелый», – послышалось от Антареса на второй линии.

– Заткнись, – прошипел я ему.

– Что? – возмутился Коул.

– Что? – обернулся Грей.

– Не возись, – я сконфузился. – Долго копошишься.

Два посторонних голоса у меня в голове! Два! Тут и для меня одного места порой маловато, а теперь они всем скопом. Да еще и Грей. Сразу три персоны требовали моего внимания!

Грей взял на треть заполненные стаканы и подал один мне.

– Нам же надо отпраздновать твое потрясающее возвращение, – ухмыльнулся он, садясь в кресло и деловито закинув ногу на ногу.

– Не отравлено? – как бы в шутку спросил я, но беспокоясь на самом деле.

В ответ Грей отпил из своего стакана.

Коул и Антарес бормотали что-то на фоне. Последние часа четыре так меня вымотали, что я просто залпом опрокинул пойло и тут же закашлялся.

– Не подавись, – бесстрастно сказал Коул.

«Мальчик-Змееносец прав. Я пережил битву за Люксорус, а умру с тобой из-за того, что ты неправильно глотнул этой бурды и захлебнулся. Позорно, как считаешь?»

Я снова попросил его помолчать, на этот раз мысленно. Коулу того же передать было нельзя.

– Тебе придется как-то выбираться, раз ты там, – сообщил он. – Ламия рассказала мне об особенностях их базы. Выжидай момент и ищи трансфер, после этого как можно скорее уходи оттуда.

Грей рассматривал грани стакана в отблесках пламени.

– Вот еще почему хорошо, что мы больше не протекторы, – почти полная свобода. А у них все правила да правила. Мерзко.

– Но порядки иногда необходимы.

– Ты ли это говоришь? Это же ты любишь ругать святош. Все они такие чистые, порядочные, на смерть ломятся за чужие идеалы. Глупые болванки.

– Будь они такими порядочными, им бы не давали клички вроде Железной Девы и Палача. Да там и других персонажей полно.

Грей рассмеялся, отчего мне стало не по себе.

– Вот уж с Палачом-Мясником забавно получилось, скажи?

Потом встал и прошел к стене с фотографиями. Там были места, люди и предметы, которые зачастую представлялись смазанными из-за того, что объект был пойман в движении. Это придавало фотографиям особую мистическую притягательность и недосказанность. Грей выпрямился и подпер рукой подбородок, затем с задумчивостью выдал:

– Жаль, не смог тогда заснять его лица. Момент один на миллион, клянусь. Столько эмоций. Как же его переклинило, когда он их всех…

Его речь оборвалась, и падший быстро обернулся ко мне.

– Но знаешь что? Однажды я смогу его подловить. Обязательно. И остальных. Даже если они к тому моменту уже будут мертвы. Так даже больше… завершенности.

Все, что он говорил, начинало меня тревожить. Общество Грея духовно истощало, и это было крайне необычно. Никогда не чувствовал подобного.

Увидев мое выражение лица, Грей с подозрением нахмурился.

– Почему ты так смотришь? Тебя что-то не устраивает?

– Нет, я…

– Молчи, – быстро отмахнулся он. – Мы через многое прошли за эти дни, так что в Обливион всё.

Он подошел ближе и стиснул мое плечо своими длинными пальцами. Тени плясали на его лице, создавая уродливую маску, а блеск серо-зеленых глаз перебивал свет огня.

«Странный падший, – выронил Антарес. – Почти не чувствую его душу, хотя должен. Она у него есть, но с ней происходит что-то необъяснимое. Неужели их предводительница творит бесчинства и над своими подчиненными?»

– Дела былые еще не окончены, – торжественно пояснил мне Грей. – У нас есть задание, и отлеживаться тебе, увы, нельзя.