Домовая любовь

Варя вернулась следующим днём, и её размозжила истерика. Лиля объясняла про фирму, которая осуществляет такие быстрые перепланировки. Но Варе было всё равно, как это сделано. Она плакала и не знала, как объяснить такую перестройку владельцу квартиры – приятелю родителей. Лиля рассказала, что это новый такой формат, у нас только начинают так строить – евродвушка называется. Варя кричала, что не хочет спать на кухне. И чтобы Лиля через неё ходила в туалет. Лилина голова разболелась сильно. И так обычно хожу – объяснила она. Варя потребовала своего переселения в новообразованную отдельную комнату. Лиля сказала: ну-уж-нет. И ушла к себе. Варя ещё пару недель округляла щёки, тяжело молчала, плевалась упрёками, а потом постепенно прижилась, стала водить мужчин на ночь, то есть тогда, когда соседка находилась дома. Лиля купила беруши, но сквозь них в уши лезли скрипы, хлюпы, вздохи. По утрам Лиля встречала на кухне людей в трусах, по ночам при вылазках в туалет – тоже, пару раз ей предлагали присоседиться. Жёлтые пятна на сиденье унитаза совсем порушили её ощущение дома. Лиля принялась искать комнату или дешёвую однушку. Искала вяло, выходные были заняты путешествиями с новыми клиентами по окраинам Москвы, смотреть на будущие, пока воображаемые дома. Клиенты – жена, муж (оба лет на пять Лили старше), трёхлетний сын и дочь, тоже будущая, пока сидящая у женщины в животе. Семья снимала мелкую однушку в Марьине и иногда подбирала Лилю на своём бэушном форде в её же районе. Когда они приезжали на объект и парковались, то все вместе, включая трёхлетнего сына и Лилю, переобувались в резиновые сапоги. У семьи те хранились в багажнике, Лиля носила с собой рюкзак, в котором был толстый пакет с калошами. Это общее переобувание, совместный поход по грязи стройки и лазанье – не по строящимся, разумеется, объектам, – но лазанье общее через лежачие бетонные плиты, преодоление заборов, бытовок, уворачивание от техники, сложный квест поиска офиса и шоурума роднили Лилю с этими людьми, перестраивали эти деловые поездки в семейные пикники на выходные и делали её перед ними сильно обязанной. Это было не первое Лилино смотрение новостроек для клиентов, пара сделок уже случилась, разумеется, под контролем женщины-библиотекаря и начальника. Но здесь выходило особенно сложно, они хотели двушку, лес, школу, поликлинику, детский сад рядом – и на всё это у них была собрана некрупная, но реальная сумма. Это были первые её клиенты с такими только ещё начинающими жизнь детьми. Лиля видела эту пропасть – люди бездетные или уже со взрослыми детьми рисковали меньше, они покупали будущее только для себя, уже сформированных. Эти же клиенты, выбирая конкретный дом, квартал, район, выбирали будущее детям – друзей, образ жизни, увлечения, образование, здоровье, пейзаж. То есть то, что детей сформирует. На полупостроенные и скоро сдающиеся объекты у этой семьи денег не хватало. Поэтому они смотрели котлованы с полями из бетонных плит. Все агенты по продажам, сидящие в пристройках шоурумов, были информативны и убедительны. На четвёртой вылазке семья нашла ЖК своей мечты. Настоящие, не воображаемые и совсем близкие лесопарк, пруд, поликлиника, детсад и гипермаркет в 10 минутах ходьбы. Не самые страшные два больших дома, хорошие планировки, чуть сниженная цена из-за отсутствия метро, зато оно появится тут через три года. Работающие рабочие в котловане, краны, бетономешалки, бульдозеры, бенгальские огни сварки, шум стройки. Пока семья смотрела планировки, Лиля вышла наружу, присела перед колодой бетонных плит, дотронулась до них рукой, и выстроилось в голове, точно в районе пульсирующего, зашитого разрыва, то, что эти навсегда останутся молодыми руинами. Она погладила плиты, те чуть задвигались, застучали, и Лиля передумала, почувствовала, что очевидно же – будут из них дома. Дальше кормили уток на пруду, сами поели хот-догов из благоустроенного ларька, всё обсудили, вернулись в офис продаж и сказали, что берут. Договорились о проверке всех документов. Семья довезла Лилю домой, неловко расстались – вроде почти друзья, а больше не увидятся.

В квартире на «Братиславской» скандал пощипывал стены. Тут оказался хозяин – приехал забрать микроволновку, а обнаружил евродвушку вместо позднесоветской однушки. Варя печально молчала. Лиля спокойно начала объяснять, но квартировладелец её не слушал. Она ощущала, что нынешний вид квартиры ему нравится. Долго возмущался, что угол стены такой неровный. Через два дня он перезвонил и попросил Лилю выселиться. Варя оставалась, её родители решили сильнее стараться и платить за всю квартиру.