Домовик

Другая, совсем иная по значению, встреча произошла между нами возле ресторана «Тюльпан». Отчётливо осталось в памяти, что тогда я направлялся в магазин «Глобус», расположенный рядом, за лентой для своей печатной машинки и за газетами. Как вдруг меня окликнули необычным зовом «до-ро-гой», причём скандировали в унисон протяжно несколько человек и взмахами рук подзывали к себе со стороны открывшегося недавно пивного бара в огороженном дворике этого двухэтажного увеселительного заведения, в числе звавших я разглядел знакомое лицо.

Х Х Х

Он создан из тончайших прозрачных волокон кратно тоньше паутины, различимых только под лучами солнца в темноте. Представляет собой некий мощнейший энергетический сгусток размером с футбольный мяч в одном случае, в другом – это небольшой комочек, не больше теннисного мяча, от слабости выдающий едва уловимые импульсы, которые пусть и незначительно, но всё-таки влияют на характеры опекаемых ими людей. Домовики бывают различных форм, имеются исключительные экземпляры гигантских размеров. Соответственно, это влияет и на их способности и возможности во влиянии на окружающих по силе магнетического воздействия, что главным образом отражается на том, какое по значению гнездо они занимают. Это является первоосновой их существования. Передвигаются они крайне медленно, и то по срочной необходимости, а так это им вообще-то без надобности. В целом же, для людей практически исключена сама возможность видеть их, наблюдать за ними, изучать повадки и образ жизни этих чудных невидимок. При всём при этом устройстве, можно сказать, бестелесной сущности, эти Божьи творения наделены множеством возможностей психофизического воздействия на настроение и вкусы людей, и избирательно, особенно на опекаемых домочадцев. Есть среди них и мощные особи, способные влиять на сознание масс.

Х Х Х

Телесное очищение очищает и разум, а нагота естества способствует к откровенности. В латах и маскировке человек становится особенно скрытен.

Я абсолютно и категорично отказывался верить всему услышанному скорее внутренним сопротивлением протестующей интуиции, нежели логическим воспрепятствованием разума. Помнится, настроение было подавлено сумбурным нагромождением всяких вздорных заявлений, вступивших в противоборство с противоречивыми реакциями в моей душе, что уже, в свою очередь, привело к коллапсу, состоянию смуты и нерешительности, с незнанием выхода из тупикового положения. Сомнения одолевали штурмом и требовали предпринять действия, но из чего. Что лучше – уйти или остаться? Извечно мы обречены на одно – на необходимость выбирать!