И надежда на твое честное слово. Здесь обещал ты наградить труды наши — мы не страшились ни опасностей, ни бед, ни трудов, тобою на нас возлагаемых. Обоих нас видел ты — выбирай, кто из нас достоин быть супругом Эмилии.
Вы для меня странны. Оба страстно любите Эмилию — и до сих пор так дружны. Она должна быть наградою для одного.
Если получит и друг мой, то — так связала нас священнейшая клятва, — то другой, питая одну дружбу, будет довольствоваться одним небесным взглядом.
Оба вы для меня много сделали, но одного недостает к усовершенствованию моего блаженства. Слыхали ли вы когда-нибудь о старом графе Кордано?
Слыхал. Говорят, он был честный воин.
Но уже тому лет с пятнадцать, как он умер.
Причина смерти его вам неизвестна?
Говорят, тоскуя по своей жене.
Я слышал, он умер насильственною смертию.
Как бы то ни было, друзья мои, только его нет более уже на свете.
Жаль!
Но представьте себе горесть, какую должен чувствовать друг его, — он был мне друг с детства.
Что делать! Радость не бывает без печали.
Вечный покой душе его! Но что всего более меня печалит, то известие, что после него остались дети — и я их не знаю, не могу прижать к своей груди и на них излить благодарность мою, которою обязан я старому своему другу, их родителю. Друзья мои! Если вы меня любите, если вы любите мою Эмилию, то доставьте мне удовольствие обнять их. Когда услышал я, что они живы, то пред престолом Божиим клялся я не вручать Эмилииной руки никому, кроме того благородного воина, которой доставит в мои объятия детей покойного Кордано.
Произнеси еще раз клятву твою, маркиз! Клянусь — не будет места во вселенной, которого бы не прошел я. И если они только существуют, то они будут в твоих объятиях.
Я с своей стороны согласен. Но неужели мы должны разлучиться для их поисков?
Для чего? Мы будем вместе искать.
Но если и вместе найдем?
Тогда... тогда Эмилия сама решит спор ваш.
Великодушный рыцарь!
Но если уже их нет на сей земле?
Тогда привезите ко мне гроба их, чтоб я по крайней мере мог моими слезами омочить прах их. Я даже знаю, где вы можете получить об них достоверное известие. Рапини может вам обстоятельно рассказать о сем. Когда ж вы отправитесь?
Чем скорее, тем лучше.
Нельзя менее, как через три дни.
Почему ж так?
Через три дни? Ах, Боже мой! мы в это время можем уехать двести миль.
Я не могу скорее, как через три дни. Еще не излечил я раны, полученной мною при последней осаде.
Так и быть. По крайней мере в это время можно надеяться, что у вас всё будет готово.
Прежде, нежели солнце в третий раз осветит Апеннинские верхи, мы уже будем у подошвы горы.
Благодарю вас, друзья мои! Прежде, нежели подъедете вы к замку, Эмилия будет ожидать вас с распростертыми объятиями.
Мне странно, Оридани. Всегда ты так был поспешен на услуги, когда они касались даже до других.
А теперь я медлен, потому что они относятся ко мне.
К тебе одному?
Ко мне одному.
Я не понимаю тебя.
Как хочешь.
Если ты не отправишься завтра, то я отправлюсь один.
И прежде нежели возвратишься, я буду уже владеть Эмилиею.
Вероломный!
Несчастный молодой человек! Знаешь ли дорогу, по которой ты отправляешься? Измерял ли бездну, в которую ты стремглав валишься?
Несчастен, но не бесчестен!
Пора! Пора! Не надобно мне более скрывать тайны, которая ломит грудь мою. Октавий! выслушай, что скажет тебе друг твой, друг, который тебя любит и страшится твоей погибели.
Оридани! неужели до сих пор была в сердце твоем тайна, которой не знал друг твой?
Была, и здесь, в этом замке, должна она излиться в грудь твою. Собери всё твое благоразумие и всё твое мужество — и ступай со мною.
Куда?
Случай нам покажет дорогу. Там откроется тебе тайна, которая — если ты еще чувствуешь в груди своей искру благородства, внушаемую тебе с младенчества, — потрясет твои нервы; ты окостенеешь — и тут либо кончатся твои бедствия, которых даже ты и сам не знаешь, либо погибель твоя приближится. Способен ли ты меня выслушать?
Веди, веди меня!
Понял ли ты? Либо неожидаемое счастие — либо вечная погибель.
Веди, веди.
Нет, девушка! тебе не пристало шататься по покоям. Вот твое место.
Тьфу, пропасть, что за важность пройтить по комнатам? Неужели всё сидеть взаперти?
А почему ж не так? Вить ты знаешь, что не в своем доме!
Как не в своем? Да чей же этот дурацкий замок, где и по комнатам пройтить нельзя?