Донская армия в борьбе с большевиками

Правильнее предположить, что на генерала Назарова в последний момент повлияло постановление оставаться в городе Круга, питавшего еще, я думаю, смутную надежду на благоприятный исход своей делегации, посланной к большевикам для переговоров. Но, как и нужно было ожидать, пока делегация вела переговоры, большевики заняли город и начали жестокую расправу с мирным населением. Надо думать, что именно это решение Круга, морально связав Донского атамана, обрекло его на бесцельную жертву.

В значительной степени повинно и донское командование, не сумевшее отступление из города провести планомерно и систематически и допустившее беспорядочное бегство. Бежать из столицы атаману и Кругу – позорно, но во временном отступлении ничего постыдного нет. Произойди отход не так внезапно и сколько-нибудь организованно, а не так, как на самом деле было, и прояви Походный атаман генерал Попов немного решительности и настойчивости, – нет сомнения, что и Донской атаман, и Круг легко отказались бы от своего необоснованного решения и ушли бы в Задонье.

Еще более туманен вопрос с вывозом из Новочеркасска довольно значительного золотого запаса государственного казначейства. В течение утра 12 февраля вопрос этот поднимался несколько раз, происходили длительные переговоры по телефону штаба с Донским атаманом, готовились уже подводы для погрузки золота, назначался конвой, затем вдруг все отменялось, чтобы через некоторый срок начаться снова.

В общем – колебались, и в конечном итоге часть золота досталась большевикам. В «Донской Летописи» Ис. Быкадоров[58] старается оправдать такое решение, указывая, что золотой запас был государственным достоянием, а не донским, что с вывозом его в Донской отряд, отступавший в степи, терялась бы моральная ценность самого похода, а сверх того – наличие в отряде золота составляло бы приманку и вызвало бы у большевиков настойчивость и энергию в преследовании. С этим можно было бы согласиться, если бы, во-первых, входившие в Новочеркасск большевики являлись законными представителями российской общепризнанной власти, а не простой бандой деморализованной черни; во-вторых, моральная ценность похода не только не пострадала бы, но возросла бы, если бы государственное достояние было спасено от расхищения его разбойниками и грабителями; наконец, можно было бы по частям передать его на хранение в наиболее стойкие станицы, чем устранялась бы опасность разжигать аппетиты у большевиков в преследовании отряда в расчете на золотую наживу.

Говоря о моральной ценности Степного похода, нельзя упускать из виду, что его возглавители в то время меньше всего об этом думали и ничего не сделали, чтобы придать походу больший удельный вес. Если бы вопрос стоял иначе, то нет сомнения, что оставление Новочеркасска выполнили бы планомерно и продуманно, предоставив всем желающим возможность участия в походе, а население было бы открыто оповещено, что отряд уходит в степи, где будет выжидать выздоровления казачества от большевистского угара (существование отряда для красных главарей все равно не было тайной) и будет служить светлым маяком для всех, горячо любящих Дон, и тем ядром, к которому должны примыкать все обиженные и угнетаемые большевистским произволом и насилием. Подобное обращение к населению молниеносно разнеслось бы по донской земле, поддержало бы дух казачества, а наличие отряда служило бы живым доказательством намеренного непризнания советской власти верхами казачества.

На самом деле выход из города, превратившийся в бегство, стремились обставить ненужной таинственностью, создав в населении впечатление личного спасения небольшой группы офицеров и учащейся молодежи.

В этом отношении, надо признать, Добровольческая армия высоко держала знамя, определенно говоря, что уходит в неизвестную даль, глубоко веря в близкое оздоровление казачества от большевистского угара…

А. Падалкин [59] Партизаны-степняки [60]

С захватом всероссийской власти большевиками-коммунистами в Петрограде атаман Донского войска А.М. Каледин, по решению Войскового правительства, объявил, что войско Донское не признает власти Совета народных комиссаров и не допустит распространения ее на донскую землю.

Бывший Верховный главнокомандующий российскими армиями генерал М.В. Алексеев, не видя нигде на просторах бывшей Российской империи места для организации борьбы с властью Совета народных комиссаров во всероссийском масштабе, приехал на Дон, где по сговору с атаманом Калединым приступил к организации Добровольческой армии. При этом он рассчитывал не только на помощь войска Донского, но и всего русского народа и, в первую очередь, на российское офицерство.

Совет народных комиссаров посылает против Дона свои войска, состоявшие из рабочих отрядов Красной гвардии, отрядов латышей и матросов, некоторых частей войск бывшей Российской армии и отрядов из военнопленных немцев и венгров. Атаман Каледин и генерал Алексеев для защиты Дона могут выставить только немногочисленные отряды донских партизан и добровольцев «Алексеевской организации».