Дорога пряности

Сафия смахивает слезу:

– Никто не выберется, Имани, но я выбираю пожить еще немного.

Грудь обжигает мучительной болью. Я хочу закричать, чтобы хоть как-то ее облегчить, хочу злиться на этот несправедливый, неправильный мир, но у меня нет времени, и никакие мои слова не заставят Сафию прислушаться. Я способна лишь помочь ей незаметно вернуться в барак.

Я смотрю на солдат, пытаясь ощутить волшебство в своих венах. Ну же, хоть капельку, молюсь я. Искра отзывается, но совсем крошечная. Но выбора нет, придется действовать так.

– Я отвлеку их внимание, – говорю я, поднимаясь на ноги. – Как только солдаты рванут за мной, беги в барак.

Сафия трясет головой, поджимая губу:

– Не надо, пожалуйста.

– Это мой долг. Удачи, Сафия. И спасибо.

Она быстро пожимает мне руку, затем приседает на корточки, а я пробираюсь к краю зарослей. Солдат все еще трое, и у маяка никого нет. Я несколько раз глубоко вздыхаю, напрягаю мышцы, усмиряя песчаную бурю паники, воющую у меня в голове. Когда все стихает, я выбегаю из-за деревьев.

– Стоять! – кричит солдат.

Оглянувшись через плечо, я с облегчением вижу, что все трое бросились в погоню. Я открыла путь для Сафии. Теперь надо уцелеть и мне.

Я мчусь вверх по склону, прячась в тени крепостной стены. Если держаться ближе к ней, то я смогу не попасться на глаза лучников, что исключает хотя бы одну проблему. Другая стремительно приближается. Срезав между парой зданий слева, ко мне несется солдат. Я судорожно пытаюсь придумать стратегию, но тело реагирует быстрее разума. Солдат мчит наперерез, но я успеваю прошмыгнуть на расстоянии вытянутой руки.

– Хватит бегать! – Мужчина скользит по траве, разворачивается и бросается за мной.

Теперь преследователей четверо, и они настигнут меня в тот же миг, как я поскользнусь, или замедлюсь, или наткнусь на препятствие, которое не смогу преодолеть. Уже поздно. Я должна добежать до края тюрьмы. Я должна пробраться мимо солдата у ворот и попасть в маяк. А оттуда… что ж, полагаю, буду идти на запах.

Слева появляется деревянный забор. Я вспоминаю карту тюрьмы, которую изучала с Амирой. Если перелезть через забор и снова свернуть налево, то есть шансы добраться до барака. Проскользнуть внутрь, притвориться, что сплю на койке, сделать вид, что ничего не произошло. Смириться с заключением в тюрьме или решиться на безумный побег в другой день. Солдаты толком не видели моего лица. Сомневаюсь, что они узнают меня среди сотен узников. Но правильный ли это выбор? Даже если я выберусь отсюда в другой раз, то не успею спасти Афира и остальных.

Меня снова охватывает паника. Она пульсирует в мышцах ног, разъедает грудь, кружит на невидимых лапах, бьет под дых. Правильное решение. Весь этот путь от Калии сюда был чередой решений, одно вытекало из другого, подталкивая меня на дорогу, конца которой я не знаю. Кто разберет, что верно, а что нет, пока не настанет час? Хорошо бы получить четкие приказы, как в казармах. Как же мне не хватает простых ответов! Но простых ответов больше нет. Остается лишь сделать выбор и неустанно к нему стремиться. Таха не будет тянуть с охотой на моего брата.

Или я сбегу этой ночью – или погибну.

Я мчусь дальше вдоль забора, оставляя позади последний шанс вернуться в барак. Трава под ногами сменяется дорожкой, которая вьется между зданиями, сгрудившимися у входа в тюрьму. Меня преследуют уже пятеро солдат, и они поднимают такой шум, что скоро их станет вдвое больше.

Впереди поднимается вверх длинная вереница каменных ступеней. Я прыгаю через две за раз. Что-то щелкает над ухом. Растрепанные волосы взметает порывом ветра. Споткнувшись, я ударяюсь коленом о ступеньку и рычу, как жуткий зверь. Мне удается подняться, я пробегаю еще несколько метров, прежде чем понимаю, что это было.

Стрела.

Одна отскакивает от брусчатки позади меня, другая с глухим дрожащим гулом вонзается в деревянный столб. Третья пролетает над правым плечом, и шею обжигает огнем. Из раны льется теплая кровь, впитывается в тунику, стекает по правой руке. Задыхаясь, я зажимаю шею ладонью. Вид маяка, торчащего над крышами впереди, немного рассеивает страх, и я понимаю, что рана не опасна. Я близка к цели, хотя у меня почти нет плана. Я все еще не могу остановиться, и мне надо оторваться от солдат или сбить их с толку.

Свернув налево между зданиями, я тут же делаю резкий поворот направо, потом снова налево и мчусь прямо, борясь с ощущением, что у меня сейчас оторвутся ноги. Перепрыгнув через низкое ограждение, я вырываюсь из лабиринта дорожек и, проехавшись по земле, останавливаюсь у ворот маяка. И двое, которые их охраняют, уже готовы и ждут меня. Один – тот самый, кто ударил меня в рабочем помещении.

Садистское наслаждение рисует на его щеках пятна румянца, заставляет глаза масляно заблестеть.

– Ты, – говорит он, снимая с пояса меч.