Дорога Смерти

Снеж молча кивнул, улыбнувшись. Зезва засопел, взялся за меч, отпустил рукоятку.

— И ты знаешь, как противодействовать змееголовому.

Рвахел снова кивнул. Его улыбка стала еще шире. Зезва раздраженно сплюнул в грязь.

— Курвова могила!

Снеж отвернулся и принялся смотреть, как по сточной канаве мчится грязная мутная вода. Зезва опять злобно сплюнул и засопел сильнее прежнего.

Повторный осмотр трупа купца Зелона укрепил подозрения Вааджа и Вахи Гордея. Светящееся вещество, обнаруженное на одежде, оказалось ни чем иным, как Пылью Грани, субстанцией, имеющей необычайно мощные магические и, что самое главное, поражающие свойства. Любой, кто находился в контакте с ней больше двух-трех дней, обычно умирал мучительной смертью. У него выпадали все волосы, а кожа приобретала бледный оттенок. Однако ж, никаких признаков болезни на теле злодейcки убиенного Зелона не наблюдалось, и королевский звездочет Ваха Гордей пребывал в очень дурном настроении, пока, по совету Вааджа, к делу не подключили личного телохранителя королевы рвахела по имени Снежный Вихрь. То, что для поимки страховидла привлекли другого страховидла, достойного Ваху ничуть не смутило. Главное, это сделать дело, а как ты будешь таскать яблоки мимо сторожа, дело десятое. Ну, или одиннадцатое. Не исключено, что и двенадцатое. Ведь пути Ормаза осмыслению не подвластны. Кроме опроса телохранителя, со дня на день ожидались самые последние сведения от старшего агента Мгера: Тень развернула бешеную деятельность. Ожидался приезд самого Эниоха — правой руки всемогущего Гастона Чёрного. Именно об этом достойный Ваха узнал из письма, адресованного лично ему и подписанное Главой Тени. Главный Смотрящий Мзума выражал самую решительную поддержку усилиям господина казначея по выявлению зловредных лиходеев, замешанных в подрыве фундаментальных устоев государства: чеканке фальшивых денег. Гастон также слал нижайший поклон государыне и дружеский привет господину Вааджу. В конце эпистолы Гордей узнал, что в целях усиления следствия и максимального содействия господам Вааджу и Гордею, а также ввиду необычайно осложнившейся оперативной обстановки вокруг города Цум, Гастон Чёрный отправляет в Душевное тевадство своего лучшего человека, мастера Тени — достойного Эниоха.

— Ну, всё, — не без сарказма сказал Ваха, сворачивая свиток, — лучшие люди Тени подключились, теперь фальшиводелателям не поздоровится, клянусь трубой! Да… Ваадж, долго я должен ждать этого… как его… Да, Снежного Бурана? Ну, Вихря, подумаешь. Э? За дверьми ждет? Так пусть заходит! Чего? Не кричать, стража услышит? А, он под иллюзией, ясно. Чтоб треснула моя труба! Долго я должен его ждать?!

Первым делом Снеж заявил, что ему совершенно непонятно, зачем видному купцу, почтенному члену гильдии, вообще связываться с магическими штучками. Они несут только смерть. Шерсть или пеньку с их помощью в Баррейн не продашь. На это Ваадж возразил, что купец Зелон являлся заядлым любителем "блаженства": на его шее обнаружены многочисленные следы от присосок дзапов — симбионтов каджей. Выслушав, как Зезва едва унес ноги из притона блаженцев, рвахел заметно помрачнел и сказал, что, в таком случае, всё безнадёжно, а фальшивые роины, найденные при обыске в доме одиноко жившего Зелона, лишь добавляют делу этой самой безнадежности.

— Клянусь трубой, — вспылил Ваха Гордей, — зачем мы тогда вообще тебя позвали? Какой от тебя толк?

— Понятия не имею, человек, — спокойно ответил Снеж. — Попросили, я пришел.

Горбун всплеснул руками и уже открыл рот, дабы высказать все, что думает, но Снежный Вихрь сказал:

— Вы, человеки, не умеете думать. Фальшивые роины — лишь часть задумки каджей, клянусь Бураном.

— Это мы и без тебя поняли, — буркнул звездочет. Ваадж напряженно смотрел на восьмирукого. Снеж улыбнулся. В золотистых глазах рвахела играла насмешка.

— Каджа невозможно убить, — Зезва повернулся к по-прежнему опирающемуся о стену рвахелу. Курвин корень, он вообще не пошевелился с тех пор, как они зашли в эту арку! Капюшон накинут так низко, что было совершенно непонятно, каким образом рвахел вообще что-то видит. Время от времени из-под одежды восьмирукого доносился мелодичный звон; словно пара нежных колокольчиков звенит в руках ребенка. Но между складками плаща скрывались не колокольчики, а смертельные ножи. Одно движение, неподвластное человеческой реакции, и восемь лезвий пронзят цель насквозь.

— Почти, — отозвался Снеж.

— Что "почти"?

— Но попробовать можно, человек. Мой прадед отправил на соль двух змееголовых.

— Да ладно? Хорошо, что не десятерых.

Но слова Снежа заставили Зезву задуматься. Неужели правда? Убить, каджа можно убить!

— Значит, в коридоре ты видел дэва, человек? — Снежный Вихрь поднял голову, пристально взглянул на мзумца.

Ныряльщику почудилось, что в золотистых глазах зажглись два маленьких огонька. Нет, показалось, курвин корень. Зезва покосился на Снежа. Под иллюзией, конечно. Имеет вид достопочтенного горожанина. Интересно, как рвахелы наводят морок? Нужно будет поинтересоваться у Ваа…