Дорога в туман

— Вот и умник, что догадался. Так, Катюш, вот это выпей и спать! И чтоб никаких болот в ближайшее время! — Яга подала Катерине чашку с душистым отваром, та приподнялась на локте, выпила, мгновенно уснула, и упала бы нырнув вниз с печи, если бы её не поймал Волк и не отнес в светлицу.

— Да… А девонька-то наша весь Трясинный край почистила! Весь от ивы до ивы! Это же какое дело сделано! И Горыныч угомонился, восемьдесят четыре с половиной сундука уже пересчитал, занят очень. — Яга убирала травы, бормоча себе под нос, собралась уходить, как вдруг остановилась, прищурилась и произнесла:

— А девоньку бы поберечь надо. Говорят, ею кто-то уже сильно интересуется. Как бы не уволокли, будете потом искать. И надо подумать как поберечь! Во как! — она подняла указательный палец с длинным ногтем, покрутила им в воздухе, подняв вихорек искр, и удалилась в избу, которая топталась, устраивая себе ночевку под дубом.

Утром Катерине страшно не хотелось вставать. Если бы не срочное дело, которое хочешь, не хочешь, поднимает с постели любого лентяя, так бы и валялась до обеда. Пришлось дойти до туалета, хорошо хоть добрый Дуб ей личные удобства устроил. Прямо в её комнате дверь, так что далеко идти не надо. Шаркая ногами, как столетняя бабушка, она доплелась обратно в постель, на перину, села, закутавшись в пуховое одеяло, и начала вспоминать вчерашний день.

— Жуть какая жуткая, и лапы эти мокрые и ледяные, как ещё не утопил! — думала она про трясинника. — А Степан-то сообразил, да так уверенно! Вот, спасибо ему, — она наморщила лоб, — что-то такое вертится в голове, как сквозь сон кто-то говорил, что меня ещё уволочь собираются. Нет, наверное, все-таки приснилось, — решила она. — Кому я нужна-то? Царю Авдею разве что, но с ним, надеюсь, как-нибудь справимся.

Дверь в светлицу скрипнула, и в комнату просочился Баюн. Именно, что просочился, наверное, никто кроме котов не умеет так вливаться в пространство. Покрутил головой, увидел, что Катя проснулась, и ему улыбается, подошел, и прыгнув на кровать, улегся на одеяле, свернулся уютнейшим клубком.

— Доброе утро! — погладила его Катерина.

— Доброе утро! И как я рад, что тебе получше. Ты нас вчера напугала. — Кот ровно мурлыкал, и Катерина поняла, что сейчас опять уснет.

— Баюш, а сегодня нам куда-то надо? — знала Катерина все эти кошачьи хитрости как свои пять пальцев, благо с котами с рождения общалась. — Пой, не пой, все равно встану. Даже если придется умываться холодной водой!

Баюн от одной мысли о таком варварстве, вздрогнул, укоризненно на Катерину посмотрел и вздохнул.

— Никуда нам не надо, и особенно тебе. Полежи сегодня, поболей. Поленись по кошачьи, — он улыбался в усы и тихонько снова замурлыкал, но не просто замурлыкал, а колыбельную.

Катерина уснула через пару секунд. Все-таки сказочный Баюн имел огромную практику по насыланию снов. И сегодня очень опасался Катерину из Дуба выпускать. Спорить ему не хотелось, отпускать Катерину домой не совсем выздоровевшей от простуды, Кот и вовсе не собирался. Так что лучше всего пусть поспит. Завтра к воротам и домой, пока тут некоторые особо жаждущие сказочницу зацапать, не успокоятся. Прав был Волк, прав. Не все можно предусмотреть, а рисковать, нет уж, он, Баюн теперь точно не намерен.

— Так нам что, завтра уже домой? — Степан страшно расстроился, когда Волк, после того, как сто тридцать первый раз уронил его на пол, предварительно выбив из рук оружие, сообщил такую новость. — А Катерина чего же мне не сказала?

— Она пока не знает. Яга, слышал, чего вчера сказала? Это уже серьезно. Пора Катерину в вашем мире прятать. Пока тут все не успокоятся. Она и так пока то сделала больше, чем должна была. Гораздо!

Степан совсем упал духом. Он-то только немного тут освоился, ему нравиться начало, да и Волк после того, как он смог Катерину от трясинника спасти, к нему стал заметно терпимее относиться. И вот тебе! Здесь ему ничего страшного не приснилось, несмотря на предупреждения Кота, в тумане тоже никто страшный пока не встретился. А там…

— Волк, а можно я здесь останусь? Меня-то никто не ищет. И никто не знает, что я здесь.

— Нельзя! — отрезал Волк. — Никто не замечает твоего там отсутствия, пока ты здесь с Катериной. Это она тебя провела. И выйти ты должен или до неё, или с ней. Если она уйдет, а ты останешься, то твои родители и бабушка обнаружат что тебя нет. И с ума будут сходить.

— Да ладно, нельзя так нельзя. А жалко-то как! Я только вроде понял, как от прямого удара уходить, как ты учил, и даже не понятно, возьмут ли меня в Лукоморье опять. — Степан дышать перестал, ожидая ответа на хитро построенный и замаскированный вопрос.

— Тренировать я тебя и дальше могу. Я и Баюн возвращаемся вместе с Катей. А попадешь ли ты опять в Лукоморье, решает только она, — усмехнулся Волк, прекрасно видевший все эти хитрости.