Дороги без следов

Одно время Кривохиж думал, что командир хотел посмот­реть, как он держится в строю. Однако скоро убедился, что ведущего интересовало не это. Командир полка вел само­лет по запутанному маршруту на разных высотах, в чистом просторе и в облаках, следил, как ведомый ориентируется, показывал ему самое характерное, что видел сам на земле и в воздухе. Под плоскости самолета поплыли линии желез­ной дороги.

- Внимание! Входим в облачность, - снова спокойно передал Пищиков.

Через минуту самолеты врезались в вязкий серый туман. В кабине потемнело. Стрелки приборов засветились. Про­шла секунда, другая...

Ни одна птица не может летать в сплошной облачности или в густом тумане. А человек?.. За бортом кабины не видно плоскостей. Вдруг Кривохижу показалось, что его машина клонится набок. Он хотел выровнять ее, но тут вспомнилось, что говорил полковой врач Вихаленя на за­нятиях по авиационной медицине. О положении самолета в воздушном пространстве, говорил он, летчика информируют вестибулярный аппарат, импульсы из суставов и мышц. И зрение. Главное - зрение. Летчик видит линию горизонта. В слепом же полете, когда линии горизонта не видно, зрение не контролирует самоощущение, и летчику временами ка­жется, что самолет идет с набором высоты или отклоняется в сторону. Это так называемые иллюзии противовращения.

Если в слепом полете верить самоощущению и согласно ему направлять самолет, то может случиться, что, выйдя из облачности, будешь лететь вверх колесами. Хорошо еще, если у тебя достаточный запас высоты и ты успеешь пере­вернуться. А если рядом земля? Потому-то в слепом полете никогда нельзя верить иллюзиям, надо их подавлять и сле­дить за приборами, доверяться только их показаниям.

- Курса не менять. Следите за приборами, - как бы угадав мысли ведомого, предупредил Пищиков. Но пре­дупреждение было лишним. Кривохиж, подавшись вперед, и сам уже всматривался в прибор горизонта. За борт он больше не глядел, а силой заставил себя все время держать ноги на педалях, не меняя позы, хотя ему все еще казалось, что самолет кренит влево.

И так продолжалось минуту, другую, третью...

Вдруг в кабине, как молния, сверкнуло солнце. Взма­хом руки Кривохиж сдвинул со лба светофильтровые очки и радостно оглянулся. Под ним искрились ослепительные облака, а впереди ткалось, переливалось марево сиреневого цвета.

- Сейчас пойдем в "окно", - Пищиков спикировал в разрыв облака, извилистый, длинный, а когда повернул на север, то под ними была уже Даниловка. - Теперь мы дома...

Садились одновременно. Кривохиж не отставал от ведущего. Зарулил на стоянку и, сбросив парашют, пошел к командиру полка. Пищиков уже стоял возле КП, советовался с Михолапом, кого послать на передовую за подтверждением, что они сбили "раму".

- С вами хорошо летать, - сказал он Кривохижу. - Спасибо за компанию.

Сдерживая радостную улыбку, Кривохиж повернул на тропинку, что вела в эскадрильскую землянку. Мысленно перебирал в памяти маршрут полета, восстанавливал атаку Пищикова, даже жестикулировал, демонстрируя руками вы­ход на "раму".

- Иван! - окликнул его Васильев со своей стоянки. - Подожди!

Кривохиж не оглянулся. Тогда Васильев вышел на тро­пинку, крикнул громче. Кривохиж остановился.

- Ты сегодня с утра нарасхват, как хорошая девушка на танцах, - подходя, сказал Васильев.

Кривохиж сдвинул шлемофон набок.

- А что? Похоже!

- Я, знаешь что... Когда ты лежал в госпитале, у нас в Куликах была вечеринка... И, знаешь, Катя мне заехала...

- За что?

Васильев заметил, что Кривохиж сразу побледнел. Ко­роткие брови нервно дернулись.

- Вышло, знаешь...

- Почему это у тебя так получается? Где стоишь, там и хватаешь. Мне с тобой в бой ходить крыло в крыло, а ты... - Кривохиж как-то странно глянул мимо Васильева на солнечную тропку. - Как же так? Не понимаю.

- Значит, у тебя с Катей...

- Значит.

Васильев сошел с тропинки, и Кривохиж, размахивая планшетом, зашагал дальше.

9

Из штаба дивизии предупредили, чтобы полк был на­готове и чтобы командир полка с КП не отлучался. Сидя за столом, Пищиков рассматривал карту - она широким по­лотнищем лежала перед ним.

Вчера на всей подкове плацдарма усилилась артиллерий­ская канонада, и немцы пошли в контрнаступление. Однако до наступления сумерек они не продвинулись ни на шаг, а на рассвете уже наши части двинулись вперед и освободили три деревни. Сейчас идет бой за Крынки. Враг яростно контратакует.

Если смотреть на карту, то наступление идет в сторону дороги Витебск - Орша. Оседлав ее, можно повернуть на­право, на Витебск, или идти налево, на Оршу. Зеленеют на карте леса да синеют многочисленные озера.

"Что же в этом месте решило предпринять командова­ние?" - задумался Пищиков и еще ниже склонился над картой. Проследил взглядом за извилистой линией фронта с севера на юг и неожиданно для самого себя нашел не­сколько мест, которые, по его мнению, хорошо было бы захватить.