Достоевский (и еврейский вопрос в России)

Особый вопрос – отношения Ф. М. с женщинами. Их было в его жизни не так уж и много. По пальцам одной руки можно пересчитать. Но тут я явно поскромничал. Ведь помимо Сусловой было еще увлечение барышней А. В. Корвин-Круковской, а ее младшая сестра Соня (впоследствии великий математик Софья Ковалевская) питала самые нежные чувства к Ф. М. Впоследствии о своих чувствах к Ф. М. Софья Ковалевская напишет так, что это чувство ее захватывало; он как бы «всасывал ее в себя». Но Соня Корвин-Круковская была рождена и судьбой предназначена стать великим математиком Софьей Ковалевской, а не посвятить себя великому писателю земли русской. И вот что я хотел бы отметить – большие таланты какой-то неведомой силой притягивает друг к другу или, напротив, отталкивает, но никогда они не бывают безразличными. Было еще увлечение актрисой А. И. Шуберт. А в юные годы не прочь был Ф. М. и в «веселые дома» заглянуть. В общем, ничто человеческое не было ему чуждо. Просто чувства его были столь сильны и ярки, что не укладываются в «прокрустово ложе» бытового человека. И рулетка, которая еще впереди, – это вовсе не деньги. Это в первую очередь острота чувств, испытание на прочность, игра в прятки с судьбою.

Любовь давала Ф. М. жизненные силы, подстегивала его творчество. Женщина многое значила для него. Мужчина он был чувственный. Чувствам своим пытался не отказывать. Правда, бывало, в этих чувствах ему отказывали те, к кому он их испытывал. Первый брак был неудачным. Сам Ф. М. об этом выразился: «Она любила меня беспредельно, я любил ее тоже без меры, но мы не жили с ней счастливо…» И чуть позже: «Мы были с ней положительно несчастны вместе… мы не могли перестать любить друг друга…» Но в итоге та самая проказница по имени Судьба послала ему счастье – молодую, очаровательную, вдвое моложе его любимую, друга, помощника в творческом труде.

* * *

Однако, вернемся к событиям в жизни Ф.М.

События. Начало 60-х годов полно радостных событий в жизни Ф. М. В 1859 он переезжает вместе с семьей в Петербург. Одна за другой выходят его повести и рассказы (правда, в «Дядюшкином сне» он находится под сильным влиянием Гоголя; такое впечатление, что перечитываешь Гоголя). Выходят сочинения Ф. М. Достоевского в двух томах, продолжается публикация «Записок из мертвого дома», а журнал «Время» вовсю гонит одно из лучших его произведений «Униженные и оскорбленные».

Журналы, которые издавали братья Достоевские, Федор и Михаил: первый – «Время» – издавался без малого пять лет (с октября 1858 г. по май 1863 г.) и был закрыт «высочайшим повелением». Власть предержащие заподозрили в издателе льва, а он, в сущности, был агнец. Политические идеи, которые исповедовал он, – это, в сущности, славянофильство, правда, особого рода, с некоторой примесью «почвенности». Программа «почвенности» – это некоторое идеалистическое понимание истории, романтический взгляд на русского мужика и его будущее. В сущности, «ожегшись на молоке», Ф. М. дул на воду, он давно уже забыл о своих революционных увлечениях, теперь он полон патриархальной идиллии. Это не что иное, как попытка соединить несоединимое – русскую интеллигенцию с крестьянством, царем и народом. А поводом для закрытия журнала послужила статья, в которой не было ясно сказано, что Польша часть России, а это уже фантазии. Поляки вечно недовольны, вечно восстают. Восстания следуют одно за другим, и не нужно давать им повод для иллюзий. Однако власти быстро разобрались, что Достоевских им бояться нечего, это теперь если и не провластные люди, то уже точно не враги. В мае 1863 был закрыт журнал «Время», уже в январе 1864, менее чем через год, М. М. Достоевский получает разрешение на издание нового журнала «Эпоха». Нужно отметить весьма большой успех журнальной издательской деятельности. Правда, первое время успех творческий сочетался с финансовым, но продлилось это недолго. Нужно честно признать, что Ф. М. был слишком порядочный человек, чтобы успешно заниматься издательско-финансовой деятельностью. Успех журнала объясняется довольно просто – к этому времени имя Ф. М. уже многое значило. Это была совесть нации, имя вовсю гремело по России. Ф. М. удалось привлечь к участию в журнале А. Н. Островского (были напечатаны две его пьесы, в том числе «Женитьба Бальзаминова», которая поныне сохранила свежесть, сочность, яркость; Тургенева; Некрасова (с такими шедеврами, как «Мороз, Красный нос», «Крестьянские дети»); Салтыкова-Щедрина, Помяловского («Очерки из простонародного быта»), Григоровича, Аполлона Григорьева, Майкова, Плещеева, Полонского, Мея, Апухтина, Курочкина.

Важно и ценно то, что журнал стал печатать переводы английских романов – авторов, которых отмечал Диккенс и Карлейль. Здесь можно было прочитать о тяжелом быте английских рабочих. Они хоть и не были крепостными, но тяжесть их нищеты и голода ни в коей мере не уступала быту крепостных.