Достойный жених. Книга 2

Подсчет голосов возобновился, и вскоре количество бюллетеней, поданных за Вариса, достигло 10 000, так что стало ясно: еще не все решено. В населенных пунктах, находившихся в непосредственной близости от Байтара, явка значительно превосходила ту, что наблюдалась в других округах, и намного превысила 55 процентов.

Вскоре голоса за Вариса уже достигли 14 000, и представители партии Конгресс забеспокоились. Окружному магистрату даже пришлось призвать всех к порядку, пригрозив, что в противном случае он опять приостановит работу.

Это подействовало, но лишь на время. Когда число голосов за Вариса дошло до 15 000, поднялся страшный шум. Наиболее несдержанные члены Конгресса стали говорить о манипуляциях с урнами Вариса, но Махеш Капур резко велел им прекратить. Однако он был в смятении и боялся, что проиграет, в то время как команда его соперника оживилась, предвкушая момент, когда результат Вариса превысит заветное число.

Долго ждать им не пришлось. Еще оставалось несколько непроверенных урн с бюллетенями Вариса, а число голосов за него достигло цифры 15 576. Варис вскочил на стол и завопил от радости. Его сторонники подняли его на плечи и вытащили на улицу, откуда донесся ставший популярным рефрен:

Кто в гонке нашей чемпион?
Варис-сахиб. Из всех лишь он!

Варис, вне себя от радости, что выиграл, отомстил за молодого навабзаду и приобрел добавление «сахиб» к своему имени, уже не вспоминал неблаговидного трюка с листовками.

Окружной магистрат вернул Вариса на землю в прямом и переносном смысле, пригрозив изгнать его из коллектората, если его команда не прекратит гвалт. Варис успокоил своих приближенных, сказав одному-двум из них:

– Теперь, когда я в Заксе, посмотрим, кто из нас быстрее вылетит отсюда – я или он.

Соратники Махеша Капура по партии стали советовать ему немедленно подать жалобу или ходатайство о расследовании действительности выборов. Было предельно ясно – по крайней мере в Байтаре и его окрестностях, – что для многих решающую роль в избрании Вариса сыграли выпущенные им листовки с ложным сообщением о смерти Фироза.

Махеш Капур был разочарован и расстроен, особенно после утренней уверенности в победе, и не желал расстраиваться еще больше, подавая жалобу или ходатайство. Варис получил 16 748 голосов, и его отрыв был слишком велик даже для того, чтобы требовать пересчета. Махеш Капур подошел к сопернику и поздравил его с победой. Варис с достоинством принял поздравление. Победа изгнала последние остатки его совести.

Наконец подсчеты голосов за всех кандидатов были закончены, и окружной магистрат официально объявил о победе Вариса Хана. Вечером об этом сообщили по радио. Окончательные результаты выборов выглядели следующим образом:

18.14

В Байтар-Хаусе в этот вечер состоялось празднество.

Варис устроил грандиозный костер, велел заколоть дюжину овец и дюжину коз и пригласил всех, кто помогал ему или голосовал за него, а затем объявил, что даже те сволочи, которые голосовали против, тоже могут прийти. Он предусмотрительно не выставил спиртного, но сам был под всеми парами и произнес речь – во время предвыборной кампании он поднаторел в речах – о благородных традициях Байтар-Хауса, о высоких достоинствах избирателей, о всемогуществе Бога и удивительном феномене Вариса.

О том, что он собирается делать в Законодательном собрании, Варис умалчивал, но сам-то он был уверен, что освоит все хитросплетения работы в Заксе так же легко, как овладел механикой избирательного процесса.

Мунши был исполнен почтения и санкционировал все расходы, украсил арку ворот форта цветами и со слезами на глазах отвешивал Варису низкие поклоны. Он всегда искренне любил Вариса и верил в его высокое предназначение, и вот теперь его молитвы услышаны. Упав перед Варисом на колени, мунши просил благословить его. Варис, настроенный благодушно, сказал:

– О’кей, я тебя благословляю, говнюк. А теперь убирайся, не то меня вырвет прямо на тебя.

18.15

Через несколько дней после объявления результатов голосования Махеш Капур беседовал с Абдусом Салямом в саду Прем-Ниваса. Он был в подавленном настроении. Начинали сказываться последствия неудачи. Он утратил дело всей своей жизни, которое придавало ему сил, наполняло жизнь смыслом и позволяло творить добро. Законодателям штата, состоявшим в партии Конгресс, теперь придется обходиться без его руководства. Потеря высокого положения не только уязвляла его самолюбие, но и лишала его возможности выручить сына, которого могли обвинить бог знает в чем. Разрыв со старым другом навабом-сахибом также был тяжелым ударом. Он сочувствовал Фирозу и его отцу и ощущал себя виноватым перед ними. А в Прем-Нивасе, и особенно в саду, все напоминало ему каждую минуту об утрате жены.