Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Какой стыд! находить благородство в предложениях такого человека, которой имеет столь подлую душу, что признается чистосердечно, что ненавидит собственную свою фамилию; и столько зол, что вознамеривается похищать справедливые надежды всех своих ближних, которые имеют в помощи его необходимую нужду. Он хочет укрепить мне не только все свое имение; но в случае, ежели я умру не оставив по себе детей, утвердить его моей фамилии. Не довольно ли побудительных причин для меня его презирать? Человек произошедшей из ничего! не опасаюсь того сказать нимало; ибо он не рожден для столь великого обладаемого им богатства. Не думай ни как, чтобы я могла утвердить на нем мой выбор. Будь уверена, что одни родственников моих мне о нем предложения становятся для меня несносны.

Однако ж сим только одним стараются они отдалить г. Ловеласа. Все уверены, что я не устою ни как против предлагаемых мне выгод бракосочетанием моим с г. Сольмсом, а особливо с тех пор как увидели возможность обратить вотчину моего деда с немалым притом имением на сторону сего человека; приводя многие примеры таких возвратов в гораздо отдаленнейших случаях; сестра же моя повторяет старинную пословицу, что ни когда не худо иметь надежду получить большое наследство. Сольмс же между тем веселясь внутренно своими надеждами, сколь они ни далеки и ни сомнительны, получает себе их подпору и подкрепление одними только обещаниями и ласкается присовокупить мое имение к своему.

Кажется мне, любезная приятельница! что сии причины побуждают входить родственников моих в его пользу с такою горячностью. Позволь хотя здесь оказать тебе мое сожаление о правилах моей фамилии, которой предлагаемым мне причинам трудно для меня будет сопротивляться.

Но каким бы образом ни обратилось дело между Сольмсом и мною, однако ж видно, что намерения брата моего идут с успехом; то есть, уговорил он отца моего утверждать свои мысли, и требовать согласия моего по должности.

Мать моя ни когда воле отца моего не сопротивлялась, и последовала оной всегда беспрекословно.

Дядья мои, будучи загрубелыми своенравными стариками, и гордясь своим богатством, хотя впрочем были и честные люди, однако ж думали всегда, что имеют право требовать от детей совершенного повиновения. Сговорчивость матери моей утверждала их в таких мыслях еще более.

Тетка моя Гервей будучи в замужестве своем не очень благополучна, и бывши может быть некоторым образом фамилии нашей несколько обязанною, не смела отворить рта в мою пользу против утвердительной воли отца моего и дядьев. Сие самое как ее так и матери моей молчание почитаю я в сем случае ясным доказательством тому, что и отец мой совсем уже решился.

Поступок, учиненной с достойною госпожою Нортон служит тому плачевным подтверждением. Знаете ли вы какую нибудь женщину, коей бы добродетель заслуживала больше уважения? все они отдают ей сию справедливость; но как она не богата, и не может мнению своему дать не оспоримого подтверждения, то и отказано ей посещать наш дом и иметь со мною переписку.

Ненависть к Ловеласу, увеличивание фамилии, и отцовская власть! сколько сил против меня соединенных? и одна из сих причин довольно бы была достаточна учинить перевес на свою сторону.

Брат мой и сестра торжествуют. Они говорят, что подрезали мне крылья; Анна то у них подслушала. В таком случае говорят они правду; ибо брат мой может теперь принудить меня следовать своей воле к несчастью моей жизни, и учинить меня также орудием его мщения против г. Ловеласа; или погубить меня в разуме всей нашей фамилии, если я буду в том упорствовать.

Удивляются многие, что придворные люди употребляют различные происки и лукавства для низвержения друг друга; но конечно не стали бы тому дивиться, когда бы увидели, что в частном небольшом доме три человека не могут ужиться между собою согласно.

Более всего беспокоит меня теперь молчание моей матери, которая кажется мне в опасности. Каким образом муж такой женщины, которой сам по себе человек очень доброй, может быть так самовластен и своенравен относительно такой особы, которая доставила фамилии великие богатства? Правда, что они ее и почитают; но почтение сие покупается ею ее снисхождением. Между тем такое отличное достоинство должно бы было доставить ей уважение; и относительно ее благоразумия можно бы было вверить все в ее управление.

Но куда забредет мое перо описывая мои мысли? Каким образом развратная дочь осмеливается говорить с такою вольностью о тех, коим обязана почтением? Несчастное положение такой особы, которая принуждена обнаружить чужие пороки для своего оправдания! ты знаешь, сколько я люблю и почитаю мою мать; то суди, какое должно быть мое мучение видеть себя принужденною опровергать то, к чему и она согласна. Однако ж я обязана то исполнить. Повиноваться сему, есть вещь для меня невозможная; и если не хочу умножить затруднения, то надлежит объявить немедленно мое противоречие; ибо слышала я, что сегодня советовали уже со стряпчими.