Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Знаешь ли, от чего сии гордецы кажутся мне столько же презрительными, как и тебе? Сие происходит от того, что родственники твои не столько заражены своими пороками, сколько бы могли тем быть другие; для чего ж? могу ли осмелиться то тебе сказать? для того, что находят гораздо больше сходства между собою; а притом имеет тут также не малое участие и скромничанье; ибо воображают они себе, что их племянница или сестра может быть настоящим ангелом? Но где можно сыскать такого человека, которой бы столько не уверен был сам в себе, чтобы мог возвести свои глаза на Клариссу Гарлов с некоторыми для себя надеждами, или с чувствами наполненными желаниями? И так дерзостные те гордецы, не видящие своих пороков и недостатков, имеют смелость надеяться, между тем как скромное достоинство не смеет из почтительности и рта розинуть. От сего происходят все нападки твоих Симесов, Биронов, Муллинов, Виерлеев и Сольмсов. Все сии мерзавцы рассмотрев твою фамилию не отчаиваются получить на свой союз согласия. Но сравнивая тебя с ними, какая находится великая разность; а с их стороны какое высокомерие?

Между тем боюсь я, чтобы все твои сопротивления не были бесполезны. Ты будешь отдана в жертву гнусному сему человеку; согласишься на то сама; я знаю твою фамилию; она не будет противиться предлагаемым для ее выгодам. Ах любезная и нежная приятельница! столькое число превосходных качеств, такие отменные достоинства, будут в сем отвратительном супружестве погребены! дядя твой повторяет моей матери, что ты должна власти их повиноваться. Власти! не гнусно ли сие слово во устах малоразумного человека, которой ни какой больше не имеет выгоды, кроме того, что родился тридцатью годами прежде другого? Я говорю о твоих дядьях; ибо власть родительская остается всегда священною. Но и сами родители не должны ли в поступках своих сохранять благоразумие?

Однако ж не удивляйся тому, что сестра твоя поступает в сем случае с таким бесчеловечием. К побудительным причинам твоего брата могу я присовокупить еще нечто, могущее обнаружить еще более расположения твоей сестры. Глаза ее, как ты сама признавалась, ослеплены были видом и исканием такого человека, которого она по видимому презирает, но которой и сам удостаивает ее совершенным презрением; но ты еще не сказывала того, что она в него влюблена. Белла имеет нечто гнусное и низкое, даже и в своей гордости, а нет гордее ее никого в свете. Она учинила доверенность о своей любви, о всегдашнем смущении, о бессоннице, и о всем том, что побуждает ко мщению как ее так и любимую ее подругу Бетти Барнес. Предаваться языку служанки! бедная тварь! но малые души, сходствующие между собою, бывают в мыслях своих всегда согласны. Однако ж наложила она на сию девку глубокое молчание; но Бетти желая похвалиться участием в доверенности своей барышни, пересказала то за тайность одной своей подруге, которая также не скрыла того от одной горничной девушки госпожи Лоид, которая рассказала все то подробно своей госпоже. Девица Лоид сказала то мне, а я объявляю тебе, дабы ты могла тем воспользоваться в случае нужды и обстоятельств, как то тебе будет угодно. Теперь не удивляйся тому, что в Арабелле находишь ты непримиримую себе злодейку, а не нежную сестру; можешь уже видеть ясно всю причину грубых и жестоких с ее стороны против тебя поступок. Какое может быть для ее сладостное мщение против тебя и Ловеласа, как выдать свою соперницу за ненавидимого ею человека, и не допустить быть за тем, которого она любит, и сама от него любима! в случаях бешеной ревности и презренной любви употребляли не редко яды и кинжалы. Можно ли удивляться тому, что союзы родства в таких обстоятельствах бессильны, и что одна сестра может забывать другую?

Сия то тайная побудительная причина соединена будучи с завистью и прочими описанными тобою причинами, приводят меня о тебе в опасение. Прибавь к тому еще, что вспомоществует притом такой брат, которой взял власть во всей вашей фамилии, и вошел в то по двум господствующим пристрастиям: корыстолюбию и мстительности, которые побуждают его помрачить тебя и обесславить в разуме всех твоих родственников, что они не престают сплетничать на тебя отцу твоему и дядьям, и толковать в худую сторону все твои слова и поступки, не щадя притом ни мало и г. Ловеласа. Ах! любезной друг! каким образом можешь ты устоять против таких соединенных на тебя ухищрений? Я уверена, что они в состоянии низвергнуть и такого человека, которой гораздо тебя крепче, и больше привык к сопротивлениям. К сожалению моему предсказываю тебе, что ты будешь госпожою Сольмсшею.