Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Клянусь моею честью, гораздо бы было лучше, как для нее так и для меня, естлиб мы отреклись оба от брака. Насколько приятно жить в непринужденной любви с такою девицею, как она! Ах еслиб я мог внушить в нее склонность к оной! опасности, беспокойствия, переменчивые дни, перерывчивыя ночи, то сомнением опасаясь обидеть, то отсутствием, коего страшатся, чтоб не на всегда продолжилося. Потом, какие восхищения по возвращении, или в самом примирении! Какие пеняния! Какие приятные награды. Таковая страсть содержит любовь в беспрестанном жару. Она подает ей такой вид живости, которой никогда не ослабевает. Щастливая чета вместо того, чтоб сидеть, думать, и спать каждому по сторонам камелька, в зимние вечера, кажется всегда новым один другому, и всегда имеют сказать что нибудь друг другу.

Ты видел в последних моих стихах, что я думаю о сем состоянии. Когда мы будем в Лондоне; то я оставлю их как будто без намерения в таком месте, в коем она их может прочесть; когда я не получу вскоре ее согласия идти в церковь. Она из оных узнает мои мнения о браке. если я усмотрю, что она тем ни мало не будет оскорблена; то сие подаст мне такое основание, на котором и постараюсь утвердиться.

Сколько девиц могли бы впасть в заблуждение, которые столько же защищались бы от нападения, еслиб оказывали подобной гнев, когда расставляют на них сети? Мне некогда случилось поймать в оные несколько девиц любовною книжкою, отважным словом, или нескромным изречением: и те, которые от того не показывают никакой обиды или которые токмо краснеют, наипаче, если я увижу, что они улыбаются или косятся; то мы уже почитаем, а и способствующей к тому диявол, что они наши. Какие спасительные наставления мог бы я подать сим глупиньким, еслиб рассудил то за благо! Может быть некогда предложу я им наставления, происходящие более от зависти, нежели от добродетели, когда старость отымет от меня весь жар любострастия.

Во вторник в вечеру.

если ты будешь находиться в Лондоне в день нашего туда прибытия; то конечно в скором времени со мною свидишься. Слава Богу, моей любезной становится несколько легче. Прелестные ее глаза меня в том уверяют и ее чистый голос, которой я едва слышал в последний раз моего с нею свидания, начинает опять прельщать мой слух. Но я страшусь напоминать ей о любви и о чувствительности. Не должно даже и помышлять с нею о тех невинных вольностях, [по крайней мере с начала их, ибо ты знаешь, что они обыкновенно до чего ни есть доводят,] которые услаждают, или если ты хочешь, которые смягчают сердце сего пола. Я нахожу сию жестокость тем более странною, что она не признается в том преимуществе, которое мне оказывает, и что имеет сердце, способное скрывать великую печаль. Печаль трогает и приводит в слабость. Опечаленная душа обращает взор вокруг себя, просит в молчании недостающего ей утешения, и не отрекается любить своего утешителя.

ПИСЬМО CLXXVIII.

Г. ЛОВЕЛАС К Г. БЕЛФОРДУ.

В Среду 26 Апреля.

Наконец звезда моего благополучия привела нас в желаемую гавань, и мы вступили без всякого препятствия на матерую землю. Стихотворец весьма хорошо сказал.[36]

,,Человек деятельный и твердый превозмогает затруднения тою же смелостью, которая принуждает его их испытывать. Человек же медлительный и робкий ослабевает, трепещет при виде затруднения и опасности, и почитает то невозможностью, коей страшится.,,

Но посреди моего торжества, я не знаю что то (чего не могу наименовать,) уменшает мою радость и помрачает самые блестящие части моего намерения. если это не совесть, то конечно, что ни есть такое, которое весьма сходствует с тем, кое как я помню некогда считал оною.

Действительно, Ловелас, [я слышу говоришь ты толстым своим голосомъ] твои честные сведения еще не со всем исчезли! Конечно ты не кончишь оные презрительным образом с такою девицею, которую ты признаешь весьма достойною любви твоей.

Я не знаю, что тебе на то отвечать. Для чего дарагая сия особа не пожелала меня принять тогда, когда я открывался столь искренно?

С тех пор, как она у меня здесь живет, все представляется глазам моим в весьма странном виде. Наша добрая мать и ее дочери уже во круг меня находятся. Прелестная особа! Сколь приятное изображение. Коль проницательные глаза! Какое величество во всем ее виде! Насколько вы счастливы, г. Ловелас! Вы нам долженствуете оным счастьем, вы нам долженствуете столь любви достойным сотоварищем. Потом сии нарушители спокойствия возбуждают во мне мщение и ненависть против всей ее фамилии. Салли, будучи поражена удивлением при первом ее виде, подошла ко мне и сказала следующие стихи Дридена.

"Прелестнее самой белой лилеи на престоле полей, благораствореннее Маия, украшенного разпущающимися цветами.,,

Спустя не более получаса по приезде моем, я послал к тебе, для принятия твоих поздравлений; но я осведомился, что ты еще находишься в твоем доме в Егваре.