Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Довольно будет сих наставлений. Теперь мне кажется, что ты весьма желаешь знать какие я имею намерения, отваживаясь привести в досаду мою любезную и внушить ей опасения, спустя три или четыре дни после тишины и доверенности. Я хочу удовольствовать твое желание.

Я постараюсь доставить двум племянницам нечаянное посещение некоторых из провинции госпож, которые займут весь дом. Постелей без сомнения будет мало. Девица Партиньион, которая покажет себя кроткою и тихою и изъявит чрезвычайную склонность к моей дражайшей, окажет также великое желание соединиться с нею союзом тесной дружбы. Весьма долго будем мы сидеть за столом. Она по просит у ней позволения переночевать с нею одну только ночь. Кто знает, не буду ли я в самую сию ночь столько счастлив, чтоб оказался виновным в смертельной обиде. Да и самых диких птиц хватают ночью. если моя любезная приведена тем будет в столькое оскорбление, что пожелает от меня убежать; то разве я не могу ее удержать против ее воли. если моя любезная в самом деле от меня уйдет; то разве я не в состоянии привести ее обратно учтивым или и неучтивым образом, когда я буду иметь великое множество доказательств, что она призналась, хотя молчанием, в нашем браке? Хотя бы я в том успел, хотя нет; но если получу по крайней мере от ней прощение; если ее жестокость ограничится на одном сожалении, и если я токмо примечу, что она может терпеть меня на глазах: то не буду ли я уверен, что она совершенно моя? Моя возлюбленная до чрезвычайности разборчива. Я с нетерпеливостью желаю видеть, каким образом столь разборчивая особа поступит в одном или в другом из сих положений: и ты согласишься, что в таком состоянии, в коем я теперь нахожусь, долг требует, чтоб я остерегался всяких несчастных происшествий. Я должен держать в руках угря, весьма страшиться, чтоб он не ускользнул между моими пальцами. С каким глупым видом разтворю я рот и глаза, если увижу, что он упадет из моих рук в мутную свою воду; я хочу тем сказать в ее фамилию, от которой я с величайшим трудом мог ее отнять.

Посмотрим: позволь мне счесть сколько у меня будет особ после ночи того понедельника, которые будут в состоянии клясться, что она носила мое имя, что она отвечала на мое имя, и что не имела других намерений оставляя своих друзей, кроме тех, дабы торжественно принять мое имя, ни мало не помышляя, что собственная ее фамилия не пожелает того признать за истинную? Во первых, я могу свидетельствоваться всеми моими людьми, служанкою ее Доркасою, госпожою Синклер, двумя ее племянницами и девицею Партиньион.

Но если все сии свидетели покажутся подозрительиы; то вот еще главное доказательство.,,Четверо высокопочтенных Офицеров, благородных и из знатного роду, приглашенных в такой то день к полднику Робертом Ловеласом де Сандгалл, Кавалером, в сообществе Магдалены де Синклер, вдовы де Присцилль Партиньион девицы пришедшей в такие лета, когда может уже выдти замуж, и госпожи Компленьянт, свидетельствуют что вышеупомянутый Роберт Ловелас относился к вышеупомянутой госпоже, как к своей жене; что они говорили с нею они, и все прочие гости в качестве гж. Ловелас, каждой ей свидетельствовал свою радость и поздравлял ее сочетавшись браком, что все сии засвидетельствования радости и поздравления она принимала без малейших знаков неудовольствия и отвращения, кроме тех, которые свойственны молодым не давно бракосочетавшимся, то есть: с некоею стыдливостью и приятным смущением, которое можно приписать естественном смятенью в сих обстоятельствах. Не горячись, Белфорд. Не воставай против своего начальника. Думаешь ли ты, чтоб я привел сюда дорогую сию особу для того, чтоб не получить из того никакого плода?,,

Вот слабое начертание моего плана. Восхвалите меня преданные мне человеки, и признайте Ловеласа своим властителем.

ПИСЬМО XLIII.

Г. ЛОВЕЛАС К Г. БЕЛФОРДУ.

В Воскресенье 30 Апреля.

Я был в церкви, Белфорд. Знай также, что я приведен туда весьма удивительным образом. Несравненная моя красавица мною довольна. Я стоял во время службы с великим благоговением, и пел из всех моих сил с духовенством и прихожанами. Мои глаза ни мало не заблуждались. Сколь трудно было мне управлять ими, когда они зрели столько прелестный и любви достойный предмет из всей вселенной?

Дражайшее сокровище! Насколько усердия, насколько зараз в ее благочестии! Она призналась, что просила Создателя о моем исправлении. По истинне, я уповаю, что молитвы столько благочестием исполненной души не будут отвержены.