Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

,,Старайся, чтобы сие письмо у тебя ни кто не видал, сожги его. В нем изображается больше нежели должно материнская горячность к такой дочери, которой упрямство ни чем оправдано быть не может.

,,Не пиши ко мне больше ничего. Я для тебя ничего сделать не в состоянии; но ты сама для себя все сделать можешь…

Теперь, любезная приятельница! возвратимся к моему повествованию. После сего письма, ты можешь себе вообразить, что не могла я ласкать себя ни каким покушением к моему отцу; однако ж думала, что непременно должно отписать и к нему; и вот что я к нему писала:

,,Не имею в себе ни мало такой дерзновенности, чтобы могла в чем нибудь противоречить моего родителя; но прошу только его ко мне милости и снисхождения в таком случае, от которого зависит все блаженство настоящей моей жизни, а может быть и будущей. Прошу его не поставить дочери своей в преступление то отвращение, которого она преодолеть не в силах. Заклинаю его не допускать его до того, чтобы я была пожертвована отдаленным предприятиям видам и надеждам. Оплакиваю то несчастье, что изгнана из его присутствия, и заключена затворницею в моей горнице. Во всем прочем обещаюсь повиноваться слепо во всех его требованиях и приказаниях. Соглашаюсь не вступать ни в какое дружество. Прошу только той милости, чтобы позволено мне было явиться перед него и перед мою родительницу, и их учинить судьями моих поступок и поведения. Сия милость тем для меня более драгоценна, что я вижу по всему, что мне ставят ухищренные сети. Оканчиваю сие в той надежде, что внушение брата моего не могут истребить горячность и милость отца к несчастной дочери.

Надлежит непременно сообщить тебе нежной его ответ, которой был прислан ко мне чрез Бетти Бернес открытым, хотя она и клялась, что его не читала.

,,Развратная дочь! пишу к тебе со всем тем прискорбием и негодованием, какого заслуживает твое непослушание. Просить прощения в твоей вине, с намерением пребывать всегда в оной, есть смелость несносная и беспримерная. Та ли та власть, которую ты презираешь? оскорбительные твои мысли против твоего брата заслуживают весь мой гнев и мщение. Вижу сколь мало ты уважаешь ближайшее твое родство, и весьма ясно проникаю тому причину. Поступки твои против снисходительной и нежной матери… Но лишаюсь всего терпения. Продолжай, возмутительная и неистовая дочь! продолжай жить у меня за глазами до тех пор, покамест будешь повиноваться моей воле. Неблагодарная! письмо твое ничто иное есть, как упрек за бывшее мое к тебе снисхождение. Не пиши ко мне больше ни чего; познай лучше, что ты делаешь и узнай то, сколько должен быть отец твой раздражен тобою,,.

Ужасное сие письмо было сопровождено не большою от матери моей запискою, которая также была открыта и без всякой надписи. Конечно убедили ее к тому и принудили против ее воли мои злодеи.

Писанное в той записки было почти самое то же, что и в письме моего отца, по чему и не хочу обременять тебя повторением; при оканчивании приписывает она похвалы моему брату и запрещает мне говорить о нем так вольно и оскорбительно.

ПИСЬМО XXVI.

КЛАРИССА ГАРЛОВ К АННЕ ГОВЕ.

Господина Ловеласа молчание мое никак не устрашает, получила я от него еще и другое письмо, хотя на первое и не отвечала.

Не знаю каким образом сей человек известен о всем том, что ни делается в нашем доме. Мое заключение, выгнание Анны, гнев моего отца, моего брата и моих дядьев, и многие другие обстоятельства, о которых мне и самой не известно, знает он подробно; не могу придумать каким способом он до того достигает; но позволенным и непредосудительным образом кажется ни как до того достигнуть не можно.

Беспокойство его видно чрезвычайно. Он изъясняется мне в своей страсти и в неудовольствии на родственников моих самыми чувствительнейшими выражениями; убеждает дать ему мое слово, что я Г. Сольмсу никогда принадлежать не буду. Я с моей стороны думаю, что сию его просьбу могу исполнить без всякого для меня предосуждения.

Просит он меня,,,Не думать никак, чтобы он искал своей пользы со вредом другого, потому старается получить мое сердце чрез мое; равным образом не желает склонить меня на свои мысли страхом. Но притом объявляет также, что поступки с ним моих родственников для его несносны, что все его друзья, не выключая Милорда М… и двух его теток упрекают его беспрестанно бесчувственностью, и если не может ласкаться ни какою с моей стороны надеждою, то не может никак отвечать до каких может дойти крайностей.

На конец прибавляет.,,Что все его родственники, а особливо женщины советуют ему прибегнуть к законам; но каким средством честной человек может отвечать таким путем на словесные ругательства тех людей, которые имеют право носить шпагу?

Вот любезная приятельница! по какой причине мать моя опасается какого нибудь нового несчастья, и советовала мне послать ответ мой чрез Хорею.