– Вот тебе волшебный посох, обопрись на него и сходи за водой.
Больной сполз с печи, обхватил руками посох и… встал! Он даже заплакал от счастья:
– Как мне отблагодарить тебя, и что за чудесный посох ты мне дал?! – воскликнул он.
– Да это обычный черенок от лопаты, который я подобрал у тебя на крыльце, – отвечал старец. – В нем нет ничего волшебного, как не было на самом деле и твоей болезни. Ты смог встать, потому что забыл о своей слабости.
А благодарить меня не надо, ты лучше пойди и найди человека, который так же несчастен, как совсем недавно был ты, и помоги ему!
•••
В 1838 году отец Мефодий Оптинский внезапно был разбит параличом: отказали ноги, левая половина онемела совершенно, правая рука тоже была бессильна почти для всего, кроме возможности творить крестное знамение да перебирать четки. Но особенно было дивно то, что язык его был связан для всего, кроме слов “Господи, помилуй,” которые он произносил чисто, внятно, с живостью ума и умилением в ответ на все вопросы.
В этом неподвижном состоянии отец Мефодий находился 24 года. С начала болезни в нем был заметен некий упадок духа, но по прошествии первых пяти лет и до самого конца старец с необычайным терпением и благодушием переносил свое страдальческое положение, всегда был кроток и весел, как дитя, встречая и провожая посещавших его обычным: “Господи, помилуй.”
Память имел свежую, ясно помнил события своей жизни до болезни. Молитвенные правила вычитывал ему его келейный, и когда тот ошибался, отец Мефодий останавливал его, пальцем указывал ошибку, повторяя: “Господи, помилуй! Да, да.” Надобно было видеть, когда в двунадесятые праздники братия из церкви заходили поздравить его и в утешение ему, как бывшему искусному регенту и певцу, пели, бывало, тропарь и кондак праздника.
Он исполнялся восторга, ликовал, то нежными звуками вторя поющим, то громко и ясно восклицая свое “Господи, помилуй,” проливал радостные слезы, так что присутствовавшим невольно сообщалось его восторженное состояние. Посещавшие страдальца получали великую душевную пользу. Один только вид его болезненного положения, переносимого с ангельским терпением, всех назидал и трогал
•••
Повествуется в одной из древних книг, как некий инок задумал уйти из монастыря в мир, однако неожиданно был поражен проказой и, опомнившись, не роптал, но радовался и благодарил Бога, удержавшего его болезнью телесной от нарушения монашеского обета и исцелившего его недуги духовные. Так умели понимать прежде значение посылаемого от Господа креста
•••
Святой Григорий в слове о смерти праведных говорит: “Был некий человек, бедный имуществом, но богатый добрыми делами. Он долгое время болел, и болезнь его была такова, что он не только не мог встать со своего одра, но не мог даже повернуться, не мог поднести руки к своим устам.
Мать и братья ухаживали за ним, а добрые люди посылали ему Христа ради подаяния, которые он велел, в свою очередь, тоже раздавать убогим. Он был неграмотным, но любил слушать чтение, просил накупить себе книг и с особенным вниманием слушал то, что ему читали, и этим утешался в болезни, непрестанно прославляя Бога.
Когда приблизился его смертный час, он громко начал петь и славить Господа и к пению пригласил тех, которые пришли навестить его. И вот, когда началось общее пение, он воскликнул:
– Молчите, молчите! Неужели вы не слышите, какое необычайное пение раздается на Небесах! – И с этими словами скончался. Храмина наполнилась благоуханием, исшедшим от его тела, и все прославили Бога.
•••
Знаете, сколько разных больных проходят через мою каливу на Афоне? И вот Некоторые простецы осеняют себя крестным знамением, берут общую кружку и пьют из нее воду. А другие прикоснуться к ней, и то боятся. Несколько дней назад ко мне приходил человек, занимающий очень высокую должность в одном учреждении. Несчастный испытывает столь великий страх перед микробами, что от постоянных протираний спиртом его руки стали белыми как мел. Он протирает спиртом даже свой автомобиль. Мне стало жаль бедолагу. Представляешь, занимать столь высокую должность и так себя вести! Я взял из коробки кусочек лукума и подал ему, но он отказался, потому что я дотронулся до лукума своими руками. Однако предложи я ему самому взять лукум из коробки, он все равно отказался бы, думая о том, что кто-то мог укладывать лукум в коробку немытыми руками.