Досуговый центр доктора Рима

Она тоже не собирается молчать:

— Мы приехали забрать необходимые вещи, я планирую задержаться у брата ещё на время. — Линда ёрзает на стуле, ей некомфортно слушать вопросы, ей некомфортно отвечать на всё, что напрямую связано со Стасом.

— Вы знали, что у Стаса есть семья? — Первый избегает слова «жена», смягчает его словом более мягким и светлым.

— Знала. Но мы уже не виделись около двух недель, я не понимаю, почему ко мне столько вопросов. — Линда заметно нервничает. Ей хочется открыть все окна в квартире и дышать. Или хотя бы выкинуть надоедливых полицейских в эти самые окна.

— Стас разбился на вашей машине. У вас были близкие отношения, а значит и мотив. История сложная, но мы в ней обязательно разберёмся. От вас нужна подписка о невыезде. — Второй снова всё объясняет, перестаёт ходить вокруг, да около.

И только тут Линда понимает, что её приехали обвинить в смерти Стаса.

— Не знаю, почему он оказался в моей машине, я была в больнице. Мы с ним так долго не общались… Я потеряла сознание в той аварии, не помню, что случилось с машиной, ключи явно остались внутри. Может он увидел её на трассе? Он работает в автосервисе, понимает в машинах. — Линда оправдывается, тараторит, сама того не понимая. Голос переходит на тон выше.

— Дорогая, перестань. Этот человек не имеет к нам никакого отношения. Сначала нужно выяснить, на каких основаниях он взял не принадлежащую ему машину. И без адвоката Линда больше не скажет ни слова. А сейчас я попрошу вас удалиться, подписку о невыезде мы дадим. — Рим разговаривает как юрист, как человек тесно связанный с Линдой. Он часто употребляет слова «мы» и «нас».

Когда полицейские уходят, Линда долго плачет. Рим обнимает её за плечи.

— Мы всё решим. — Он произносит каждое слово с теплотой и участием, Линда без сомнений готова на него положиться.

Она выпивает несколько стаканов воды и собирает сумку с вещами, Рим помогает. Всю дорогу до Костиной квартиры в её голове крутится фраза: «Мы всё решим».

41. Георгий

Всё началось с того, что Георгий собирался напиться. После того как он доставил красную машину в автосервис, в его голове появился план — заехать в бар. Он не собирался весь вечер пить пиво, лучше сразу взять бутылку крепкого и не закусывать. Но для начала нужно было навестить родителей, чтобы отметить сразу два грустных повода.

В Досуговом центре, в палате родителей, он застал брата. Георгий зашёл и назвал его по имени, Рим даже не вздрогнул. Георгию всегда казалось, что брат если и не видит будущее, то точно его чувствует. Как иначе объяснить его спокойную реакцию на все события: от любимого хомяка, Рим похоронил его сам и ни с кем не пожелал это обсудить, до комы родителей, с которыми случилось несчастье? Они с Римом об этом тоже особо не разговаривали, а друзей у брата Георгий никогда не наблюдал.

— Мм, братец, оставлю вас, пообщайтесь. Можешь посмотреть их сны, папа как раз переживает твой первый кубок нападающего, — безучастно сообщил Рим.

— Может, ты посидишь с нами? — Георгий хочет, чтобы они хоть раз собрались всей семьёй. И пусть половина из них не имеет возможности выйти из комнаты.

Рим не отвечает, но выключает экран монитора и разворачивается спиной к Георгию. Он поправляет одеяло матери. Георгий замечает тазик с водой за тумбой и смягчающий крем у кровати. Возможно, Рим проводит здесь больше времени, чем все думают.

Почему он до сих пор не завёл семью? Наверное, по той же причине, почему у Георгия никого нет. Просто нет и всё. Когда посвящаешь себя целиком любимому делу, кажется, что мало кто сможет тебя принять.

— Был рад видеть, — Рим говорит таким дежурным тоном, словно его брат — это надоедливый пациент или чужой беспокойный родитель, досаждающий вопросами при каждом удобном случае.

Рим встаёт и не оборачиваясь выходит из палаты.

Георгий злится. Нет, Георгий в ярости от того, что даже общее несчастье не смогло сплотить эту семью. Ещё один повод, чтобы напиться сегодня.

По дороге к бару он видит несколько странных людей, они бродят, как лунатики. Один из них стоит на крыше, остальные его не замечают. Георгий не смотрит, правильно ли паркуется, он выскакивает из машины прямиком к пожарной лестнице.

Лестница скрипит и сильно откланяется от стены под весом Георгия. Благо, что лезть приходится невысоко — верх крыши находится максимум на уровне второго этажа. У края крыши Георгий валит человека на живот и заворачивает ему руку, чтобы лучше контролировать ситуацию.

Разговаривать с самоубийцами он не умеет, а упасть неудачно можно с любой высоты. Ну, а если человек просто залез и гулял по крыше — неповадно будет.

— Они держат нас в больнице! Кормят из капельниц! В больнице! Перемещают во времени! — Человек выплёвывает слова и кашляет под тяжестью тела Георгия.

Георгий переворачивает человека на спину, придавливает его ноги собственным весом. Парень перестает вырываться, кашлять тоже перестает. Он смотрит на Георгия пустыми, не моргающими глазами и повторяет ещё раз слова про больницу и капельницы. Как робот.