Довлатов и третья волна. Приливы и отмели

Перспективы были неопределенные. Панаев звал к своим однополчанам в Глемп. Официально всех нас пригласили к заместительнице мэра. Были даже разговоры о поездке в Голливуд.

Можно было отправиться в ресторан с тем же Лимоновым. А еще лучше – одному. В расчете на какое-то сентиментальное происшествие. На какую-то романтическую случайность.

Судьба предложила другой вариант. Не самый лучший:

И тут в дверь постучали.

– Войдите, – говорю, – кам ин!

…В общем, я ждал, что произойдет какая-то неожиданность. Недаром я испытывал чувство страха. Недаром у меня было ощущение тревоги. Не случайно я остался в гостинице. Явно чего-то ждал. И вот дождался…

На пороге стояла моя жена. Вернее, бывшая жена. И даже не жена, а – как бы лучше выразиться – первая любовь.

Короче, я увидел Таську в невообразимом желтом одеянии.

Тася легко идентифицируется как Ася Пекуровская, первая жена писателя. Как изящно писали раньше: «Прошлое настигает героя и не отпускает его». Далматов с мельчайшими подробностями вспоминает историю своей несчастной любви. Характерно, что писатель подчеркивает, что Тася «не жена», хотя Довлатов и Пекуровская состояли в браке с 1962 по 1968 год. Эти даты весьма условны, вспомним, что в 1966 году рождается Катя, старшая дочь писателя, когда Довлатов состоял в фактических семейных отношениях с Еленой Ритман. Звучит это как выписка из акта о гражданском состоянии, но за этим скрываются драматические повороты биографии писателя. Брак с Пекуровской закончился отчислением из университета и уходом в армию. Герой повести получает недельный отпуск и приезжает в Ленинград. Бывшие однокурсники стесняются с ним общаться, он выходец из мира, который им чужой. Нужно выразить сочувствие по поводу несправедливости жизни, но как это сделать, никто не знает. Общение складывается из чувства неловкости и пауз. Но для армейского отпускника самое главное, ради чего он приехал, впереди:

Я зашел в кондитерскую, чтобы позвонить Тасе из автомата. Я знал, что рано или поздно это сделаю.

К телефону подошла домработница, которая меня не узнала. Через минуту я услышал стук высоких каблуков и говорю:

– На тебе коричневые туфли с пряжками. Те, что мы купили в Гостином дворе.

Тася закричала:

– Где ты?

– Хочешь меня видеть?

Наступила пауза. Может, она думала, что я звоню с Камчатки?..

– Милый, я сегодня занята… Ведь ты надолго?

– Нет… Веселись, развлекайся… Я жалею, что позвонил.

– Я же не знала… Ну, хочешь, поедем со мной? Только это не совсем удобно. Поедем?

– Нет.

– Ты милый, родной. Ты мой самый любимый. И мы еще увидимся. Но сегодня я занята.

Писатель не разоблачает Тасю, обвиняя ее в бессердечии и эгоизме. Но диалог хороший. Продолжился он через много лет в отеле «Хилтон»: