Дракон с королевским клеймом

– Отчего же, в столице есть такие, как я. – Она встала, налила в кружки из глиняного кувшина прозрачную розоватую жидкость. – Пробуй, брусничный морс. Мне просто нравится жить в уединении. И в лесу. Когда тихо и безлюдно, мне проще управлять Изменениями. Но, как видишь, и здесь ко мне дорожку протоптали. Пришлось чуть ли не больницу в доме обустроить.

Итан сделал несколько глотков. Оказалось вкусно, кисло-сладко, с ноткой мяты.

– А как далеко до столицы? – спросил он.

– Пару дней, если конными…

– А алхимики здесь есть?

Ведьма поморщилась.

– Не так чтобы много. Это, говорят, на юге не осталось магии, одна сплошь алхимия эта.

– Верно говорят, – согласился Итан, а потом вдруг опомнился. – Я так и не узнал, как тебя зовут.

– Это не имеет значения. – Она улыбнулась и принялась мять картошку в тарелке. – Точно так же как и я не спрашиваю твоего имени. Мне это неинтересно.

– Хорошо, как скажешь. – Итан пожал плечами. Возможно, все маги такие… слегка странные. – Как называется столица? – вновь спросил он.

– Хочешь туда податься? – Ведьма снова улыбнулась. – Лучше бы тебе помалкивать о собственной природе. Многие захотят своего собственного дракона.

– Если ты не разболтаешь, то я точно промолчу, – буркнул Итан.

– Уж об этом можешь не беспокоиться, милок. – Она помолчала, а затем сообщила: – Столица Кентейта – Вил-О-Тан. Первые люди, которые пришли сюда из страны льдов, назвали столицу так. И с первыми людьми из снегов пришла истинная магия… Магия, источником которой была кровь жертв.

Это было удивительно. Перед ним сидела милая пожилая женщина и спокойно рассказывала об истинном источнике магии.

– Вероятно, с тех пор что-то изменилось? – спросил он. – Что-то я не видел у тебя жертвенника рядом с домом.

– А кто сказал, что он будет рядом с домом? – тепло улыбнулась ведьма. – Возможно, те, кто были первыми магами, и несли источник в себе. Но их потомки его утратили. Единственное, что они знали, – так это то, что магию всегда можно взять из жертвы. За все нужно платить, милок, а за могущество – вдесятеро.

И задумалась, умолкла. Потом подняла на Итана взгляд, в котором не было ни проблеска света.

– Поэтому, дракон, будь осторожен с магами. Какими бы милыми, добрыми и справедливыми они ни казались, всегда помни о том, откуда они черпают могущество.

– Я запомню, – сказал Итан.

Ведьма больше не казалась добродушной старушкой, а ее дом – надежным убежищем.

«Как только Вельмина придет в себя, мы отсюда уйдем», – решил он, а вслух спросил:

– Ты покажешь, где нужно поправить крышу?

– Конечно. – Улыбка ведьмы стала еще шире. Зубы у нее были ровными и белыми. Молодыми.

* * *

Итан провозился с крышей до самого вечера, и, как выяснилось, работы там было куда больше, чем на день. Сгнивший тростник нужно было сперва снять, потом нарезать нового – ведьма сказала, что неподалеку как раз есть озеро с впадающей в него речкой и там материала для починки кровли видимо-невидимо. К закату Итан понял, что застряли они на несколько дней в этом домике, который казался таким дружелюбным на вид, а на самом деле являлся пристанищем женщины, приносящей жертвы, выцеживающей силу вместе с кровью.

Но когда он возвращался из леса, куда отнес последнюю охапку гнилого тростника, его ждал наиприятнейший сюрприз.

Сюрприз этот, наряженный в серое мешковатое платье, больше похожее на тюремную робу, сидел на крыльце и гладил Барона меж ушей.

Впрочем, едва завидев Итана, Вельмина поднялась и медленно двинулась навстречу. Он заметил, что обута она в свободные туфли без задников, платье было коротковатым – и оттого виднелись изящные лодыжки.

Итан не стал мелочиться: прикрыв за собой калитку, сделал последний шаг, разделявший их, схватил Вельмину в охапку и закружил. Пусть привыкает. Уткнулся носом в ключицу, всей грудью вдыхая теплый аромат ее тела, не обращая внимания на протестующий писк.

– Пусти, ну отпусти! – Вельмина стукнула его кулачком по плечу. – Ты обещал!

Он поставил ее на ноги, Вельмина хмуро смотрела, подняв лицо, и молчала. Покраснела – но это уже был здоровый румянец.

– Мне причитается награда, – объявил Итан и, пока она не опомнилась, подался вперед и чмокнул в губы.

Вельмина проявила чудеса мужества и даже не попятилась, не отшатнулась. Просто замерла, руки безвольно упали вдоль тела, и во взгляде взметнулся страх.

– Я…

– Молчи, – прервал он ее, – если ты хочешь снова наговорить глупостей о том, какая ты никому не нужная, то лучше помолчи. Пойдем вот прогуляемся. Если ты можешь.

– Могу. – Она кивнула. А затем нерешительно добавила: – Кажется, ничего не болит…

Откинула за спину волосы – они плеснули темной волной. Итану померещилось, что от Вельмины даже пахнет шоколадом и ванилью. А потом – тут надо было признать, что Вельмина действительно ведет себя как герой, – потом она сама взяла его за руку. Итан почувствовал, как дрогнули ее пальцы, и решил, что все-таки мужчина тут он. Взял тонкую руку Вельмины, поднес к губам, согрел дыханием холодные пальцы. И, поглядывая на нее, убеждаясь, что она хотя бы не шарахается от его прикосновений, спросил:

– Так что, идем?