Драконьи танцы на битом стекле (СИ)

Первым неладное заметил Макилюнь. Все-таки палачи масок — это особая каста. Им ведомо многое из того, о чем иные и понятие не имеют. И в тоже время, они, как не странно, хоть и были такими же чужими этому миру, лучше остальных научились прислушиваться к нему и понимать его.

Он спросил у Эра, который молчаливо стоял по правую руку от него.

— Не смешно?

— Непонятно, — одними губами ответил тот и подозрительно тяжело вздохнул.

— И остальным тоже?

— Им еще больше. Только ты первым заметил.

— Сейчас и другие обратят внимание.

— А почему Шельм ушел? Он ведь играть не должен, только танцевать.

Макилюень заподозрил в этом вопросе неладное.

— Ты сам спрашиваешь или Ставрас через тебя? — Осторожно уточнил палач.

Его дракон повернулся к нему и немного пристыжено улыбнулся.

— Ему проще у меня спросить, раз уж мы все равно с тобой это обсуждаем. Он не хочет отвлекать шута, чтобы тот не делал.

— Он был выбран в качестве Арлекина, участвующего в представлении на правах влюбленного.

Эр, услышав это, тут же напрягся.

— Как это — влюбленного?

Макилюнь вздохнул. Сейчас, попытавшись взглянуть на происходящее на помосте беспристрастно, он внезапно осознал, как это может выглядеть. И понял, почему Шельм не потрудился сам рассказать Драконьему Лекарю о тонкостях открытия карнавала. Одно из двух, либо ушлый шут в очередной раз решил продемонстрировать своему дракону арлекиний характер, либо побоялся, что тот его танцевать не отпустит. Заревнует, и придется отказаться. Но то, что Шельм хотел станцевать на этом карнавале, было очевидно с самого начала. Такая честь выпадает лишь раз в жизни. К тому же, не только для него это было по-настоящему важным событием. Но и для всех масочников тоже. Ведь впервые перед ними будет танцевать не только Арлекин, но и Вольто. И как теперь оправдать его в глазах Ставраса Макилюнь, привыкший заранее предвидеть неприятные повороты, пока не знал. Но решил, что бездействие — худшее, что можно выбрать.

Он попытался объяснить, обращаясь к Эру, но в первую очередь подбирал слова для Ставраса, который, как и все остальные драконы, слушал палача через его молодого дракона.

— Влюбленные — это не маска, это роль. На весеннем карнавале их играют, как правило, Арлекин — веселый и бесшабашный, и Изабелла — спокойная, нежная и рассудительная. Они словно уравновешивают друг друга. А на осеннем, соответственно, Коломбина и Бригелла. В такой паре тоже есть свое равновесие. В комедии Дель Арте, как ты скоро увидишь, они — главные действующие лица. Именно вокруг них вертится весь сюжет. Причем, даже не сколько вокруг них самих, сколько вокруг их любви друг к другу. Именно в ней и заключается главная интрига.

И все же, на сцене куда чаще можно увидеть слуг, их еще называют Дзанни или Джованни. Великолепная четверка — Арлекин, Коломбина, Бригелла и Изабелла. Каждый из них преследует свои цели. Например, только что закончили свой диалог Бригелла и Изабелла, первый — тот еще пройдоха и хочет нажиться за счет личного счастья своего господина, ведь, если счастлив хозяин, то и слуга вряд ли может пожаловаться на житье. К тому же, невеста, которую он выбрал для своего хозяина, дочь состоятельного господина доктора, значит, прозябание и нищета им с господином теперь не грозит. В тоже время Изабелла — романтическая натура, слушая его речи, по наивности своей, не видит в них тайного умысла, а искренне считает, что её сердечный друг задумал это все только лишь во имя любви, о которой его господни пока и не подозревает, в то время как её госпожа…

— Извела на платочки восемь шелковых простыней? — осторожно процитировал Эр и неожиданно искренне улыбнулся, лишь краем глаза следя за происходящим на сцене, где место Изабеллы и Бригеллы заняли Арлекин и Коломбина — слуги, которым, как оказалось, полагалось в противовес первой паре Дзанни, всячески мешать счастью будущих влюбленных.

— Ты что-то понял? — Уточнил Макилюнь, отечески потрепав дракона по светлым волосам.

— Ну, не совсем я, — честно признался тот. — Это Ставрас. Он говорит, что изначально мы ничего не поняли, так как не подумали, что это в жизни вы все такие жуткие, а в комедии этой способны играть безобидные и даже по-настоящему уморительные роли.

— А конкретнее? — Рискнул уточнить палач.

— К примеру, этот старик Панталоне, о котором упомянул Бригелла, это ведь одна из сильнейших масок, даже сильнее Арлекина, хоть те и самые лучшие маги, а тут он…

— Волочиться за каждой юбкой и на старости лет пристает к молоденьким служанкам? — Макилюнь улыбнулся, не скрывая облегчения. — Никому и в голову не пришло, что вы не сможете этого понять.

— Но мы ведь поняли, — запротестовал пристыженный Эр.

— Да, но в следующий раз…

— Лучше будет сделать программку, — голос Стараса раздался над самым ухом палача. Тот посторонился, давая ему возможность встать у края помоста вместе с ними.

— Программку? — Заинтересованно уточнил Макилюнь.

— Я видел такое в одном театре. Это такая небольшая печатная брошюрка, в которой написан состав актеров и кратко изложен сюжет пьесы.

— Где ты нашел такой театр? — Искренне изумился палач.