Драмы. Басни в прозе

Глупость? Будто ум
У вас одних лишь дома? Глупость! Глупость!
Могла б я говорить!

Рэха

А разве — нет?
Когда же я вся в слух не превращалась,
Лишь только начинала ты рассказ
О мучениках ваших; не дивилась
Их стойкости, подвижничеству их;
Без слез не слушала об их мученьях?
Не их вероученьем я пленилась,
Не в нем их подвиг видела великий,
Но тем охотней слышала о том,
Что близость к богу вовсе не зависит
От суемудрых вымыслов людских.
Все это и отец нам говорил.
И ты с ним соглашалась, помнишь, Дайя?
Зачем же ты теперь колеблешь зданье,
Что с ним же строила? Но, друг мой Дайя,
Уместно ли, скажи, такой беседой
Встречать нам гостя? Хоть не безразлично
Мне знать, как он

об этом… Слышишь, Дайя?Не он ли там, у двери нашей?.. Слышишь?
О, кабы он!

«Натан Мудрый»

Действие третье, явление седьмое.

Явление второе

Рэха , Дайя и храмовник, перед которым кто-то распахивает двери со словами:

Теперь идите прямо!

Рэха

(вздрагивает, но тут же овладевает собой и хочет пасть к его ногам)

Он! Мой спаситель!

Храмовник

Чтоб того избегнуть,
Так медлил я, и все же…

Рэха

Я хочу
Пасть ниц пред гордым этим человеком,
Чтоб не его благодарить, а бога.
Спесивец в благодарности моей
Нуждается не больше, чем ведро
С водою, что так славно потрудилось
Тогда же, при тушении пожара:
Давало наполнять и выливать
Себя — кому-то там — попеременно.
Вот так и этот гордый муж! И он
Был брошен кем-то в пышущее пламя.
Тут я ему случайно подвернулась,
Случайно же ему попала в руки,
Как искорка на белый плащ его,
Покуда — уж не знаю что? — опять нас
Не выбросило из огня. За что ж тут
Благодарить? В Европе, говорят
Вино войска на приступ поднимает^{125}

.Храмовники должны-де всех спасать,
Как псы высокой выучки добычу
Брать из пруда, а надо — из огня.

Храмовник

(изумленно и с возрастающей тревогой ее слушавший)

О Дайя, Дайя! Если я в минуты
Отчаянья, уныния с тобой
Несдержан был, зачем же повторять
Любую глупость, что с моих гневливых
Срывалась губ? Как мстительна ты, Дайя!
Прошу тебя, сложи свой гнев на милость
И будь заступницей моей!

Дайя

Мне, рыцарь,
Сдается, эти терния, что вы
Вонзали в сердце ей, вас не поранят,
Ее сочувствия вас не лишат.

Рэха

Как, рыцарь? Вас отчаянье снедало?
Вам было легче жизнью поступиться,
Чем так страдать?

Храмовник

О доброе дитя!
О милая! Душа решить не может:
Глядеть на вас иль слушать? Нет! Такою
Та девушка, что спас я, не была.
Иначе каждый бросился бы в пламя,
Меня не дожидаясь!.. Но испуг
Лицо любое может исказить…

Пауза. Он весь погружается в ее созерцание.

Рэха

Вы ж для меня всегда такой, кем были…

Снова пауза. Чтобы вывести его из оцепенения, она продолжает.