Драмы. Басни в прозе

Донес на вас? Нет, это уж, простите,
Прямая ложь! Натан, я не из тех,
Кто стал бы отрицать своей вины
Когда-либо. Что сделал я, то сделал!
Но я и не из тех, кто все, что было
Им свершено, пытался б обелить.
Зачем стыдиться мне своей ошибки,
Поскольку я решил ее исправить?
Каких вершин достигнуть человек
Способен, выкорчевши зло, я знаю.
Да, тот храмовник-рыцарь, о котором
Вам послушник поведал, это — я.
Вы знаете, что уязвило сердце
Мое тогда и распалило кровь!
Глупец! Я был готов душой и телом
К вам ринуться в объятия! А вы?
Как холодно, как скупо-равнодушно, —
А это хуже холода! — как жестко
Вы тут же погасили мой порыв!
А ваши неуместные расспросы,
Таящие отказ? Боюсь их вспомнить,
Чтоб не вскипеть опять! Вот тут-то в мой
Смятенный разум и метнула Дайя
Ту тайну, что представилась разгадкой
Мне вашей неприступности.

Натан

Как так?

Храмовник

Подумайте, ведь я вообразил:
Несносно вам вернуть христианину,
Что удалось вам некогда отторгнуть
У христиан. Вот и решился я
Вам нож приставить к горлу — худо ль это
Иль хорошо…

Натан

Как? Даже — «хорошо»?
Что ж тут хорошего?

Храмовник

Да нет! Сам знаю,
Что худо! Верю: вы не виноваты.
Все это только Дайя нашептала;
Она глупа, на вас имеет зуб,
Вас поприжать — любезное ей дело.
Все может быть! Пусть я молокосос,
Способный лишь на крайности: то слишком
Нерасторопен, то горяч чрезмерно…
Все может быть! Простите же меня!

Натан

Да… раз вы так подумали…

Храмовник

Короче,
Я был у патриарха. Только вас
Ему я не назвал — вот это ложь!
Я только о возможном говорил
Таком вот случае, чтоб заручиться
Его советом. Но и это худо!
Ведь мне известен был сей иерарх
Как негодяй отъявленный. Как мог я
Не обратиться к вам за разъясненьем?
Как мог я Рэху ставить под угрозу
Отца лишиться? Но я не донес.
Кровавая жестокость патриарха,
Присущая ему, восстановила
В правах мой разум. Слушайте, Натан,
Меня внимательно! Допустим даже,
Что имя ваше он узнал, пусть так.
А дальше что? Он мог бы взять девицу
Из дома вашего, как сироту
Безродную, воспитанницу вашу,
И заточить в монашескую келью.
Отдайте ж мне ее, прошу, отдайте!
Пускай тогда приходит он, пускай
Попробует забрать жену мою!
Уж я управлюсь с ним! Отдайте только!
Будь вашей дочерью она иль нет,
Будь христианкой или иудейкой,
Или ни той и ни другой, — мне это,
Клянусь вам, все равно. Я никогда
Вас не спрошу о том. И — будь что будет!

Натан

Вы полагаете, так страшно мне
Открыть им правду?

Храмовник

Будь что будет!

Натан