Драмы. Стихотворения

Гедда подходит к стеклянной двери и раздвигает портьеры. Дневной свет заливает комнату. Затем Гедда берет с письменного стола ручное зеркальце, смотрится в него и поправляет прическу. Потом подходит к дверям в переднюю и нажимает кнопку звонка. Вскоре в дверях появляется Берта.

Берта. Что барыне угодно?

Гедда. Надо подложить дров в печку. Я озябла.

Берта. Ах ты, господи! Сию минутку будет тепло. (Сгребает уголья в кучу и подкладывает полено, вдруг останавливается и прислушивается.) Звонок, барыня.

Гедда. Так идите отворите. Я сама посмотрю за печкой.

Берта. Сейчас разгорится. (Уходит через переднюю.)

Гедда становится на колени на скамеечку и подбрасывает в печку еще несколько поленьев. Немного погодя из передней появляется Тесман с усталым и несколько озабоченным видом. Он на цыпочках прокрадывается к дверям маленькой комнаты и собирается проскользнуть между портьерами.

Гедда(у печки, не поднимая головы). С добрым утром.

Тесман(быстро оборачиваясь). Гедда! (Подходит к ней.) Что это, ты уже на ногах! Такую рань! А?

Гедда. Да, я раненько поднялась сегодня.

Тесман. А я был так уверен, что ты себе преспокойно спишь еще. Подумай!

Гедда. Не говори так громко. Фру Эльвстед прилегла в моей комнате.

Тесман. Фру Эльвстед ночевала у тебя?

Гедда. Да ведь никто же не пришел за ней.

Тесман. Пожалуй, что так.

Гедда(закрывает дверцу печки и встает). Что ж, весело было у асессора?

Тесман. Ты беспокоилась обо мне? А?

Гедда. И не думала. Я просто спрашиваю, весело ли было.

Тесман. Ничего себе… так, для разнообразия. Но больше вначале, как теперь припоминаю. Левборг читал мне из своей рукописи. Мы ведь пришли все-таки чересчур рано, почти за целый час… подумай! Асессору надо было еще распорядиться кое-чем. Вот Эйлерт и читал мне.

Гедда(садится с правой стороны стола). Ну, рассказывай же…

Тесман(садится на пуф у печки). Ах, Гедда! Ты не можешь себе представить, что это за вещь! Это, пожалуй, одно из самых замечательных сочинений, когда-либо написанных! Подумай!

Гедда. Да, да, но мне это не интересно…

Тесман. Признаюсь тебе в одном, Гедда. Когда он кончил, во мне шевельнулось что-то нехорошее.

Гедда. Нехорошее?

Тесман. Я позавидовал Эйлерту, что он мог написать такую вещь. Подумай, Гедда!

Гедда. Думаю, думаю!

Тесман. И подумать все-таки, что он, с его-то дарованиями… кажется, совершенно неисправим, к сожалению.

Гедда. То есть ты хочешь сказать, что он пользуется жизнью смелее других?

Тесман. Да, помилуй, он совсем уж не знает никакой меры.

Гедда. Ну, так чем же все это кончилось?

Тесман. Да, на мой взгляд, почти что вакханалией, Гедда!

Гедда. Он возлежал там, увенчанный листвою винограда?

Тесман. Листвою винограда? Ничего подобного я не видел. Но он произнес длинную и несвязную речь в честь женщины, которая вдохновила его на этот труд. Да, так он и выразился.

Гедда. Он назвал ее?

Тесман. Нет, но, по-моему, это не кто иная, как фру Эльвстед. Вот увидишь!

Гедда. Ну… а где же вы с ним расстались?

Тесман. На обратном пути в город. Мы, несколько человек, вышли вместе… последними. И Бракк тоже присоединился к нам, чтобы проветриться немножко. Ну, мы, знаешь, и порешили проводить Эйлерта до дому. Он к тому же чересчур нагрузился.

Гедда. Надо полагать.

Тесман. Ну, а теперь, Гедда, скажу тебе нечто уж совсем удивительное! Вернее, впрочем, грустное… Ох, и рассказывать-то прямо совестно… за беднягу Эйлерта!

Гедда. Ну, ну?..

Тесман. Да вот, пока мы еще шли за городом, я, видишь ли, немного отстал от других… всего на несколько минут… понимаешь?

Гедда. Да ну же!..

Тесман. Потом, догоняя компанию, знаешь, что я нахожу у края дороги? А?

Гедда. Откуда же я могу знать?

Тесман. Только ты, пожалуйста, не говори никому, Гедда. Слышишь! Обещай мне ради Эйлерта… (Вынимает из кармана пальто пакет, завернутый в бумагу.) Подумай, вот что я нашел.

Гедда. Не тот ли пакет, что Левборг приносил с собою вчера?