Дремлющий дом

– Не отдам! Не имеете права! – визжал Николас высоким голосом. – Я еще не разгадал шифр!

– Ник, это всего лишь цитата, в ней нет никакого скрытого смысла, – убеждала его кузина, с трудом удерживая себя, чтобы не перейти на крик: настойчивый в своей одержимости брат ей уже порядком надоел.

Фоном слышалось почтительное бормотание дворецкого, также пытавшегося увещевать парня. Джули не знала, стоило ли ей пойти на помощь или лучше было бы остаться в стороне от родственных дел.

– Уберите руки, я не сумасшедший! – возмутился Николас, после чего до спальни Луны донеслись звуки какой-то возни, тяжелых вздохов и кряхтения Стэлворта («Мистер Николас, ну право же…»). Джули затворила дверь и прижалась лбом к блестящей лаком поверхности.

Состояние кузена Клои совершенно точно вызывало беспокойство. Были они сейчас в столице, она бы незамедлительно посоветовала подруге показать брата врачу. Но в Хейзвудсе, где единственным медиком был аптекарь, занимавшийся невинными шалостями вроде добавления посторонних людей на фотографии своих клиентов, Джули не могла этого предложить.

«Или же стоит пригласить Тренчэнта в Дормер-Хаус заодно и для того, чтобы расспросить его о Холзи? Если он испортил мою пленку именно его изображением, в этом был некий умысел».

Джули утвердилась в правильности идеи и поспешила к Клои. Но когда прошагала по длинному коридору (ее позаимствованное траурное платье соблазнительно покачивалось на бедрах при каждом движении) и подергала круглую дверную ручку, она убедилась, что дверь в хозяйские покои была заперта.

«Конечно, Клои ни за что бы сюда не вернулась, после того как мы нашли человеческое сердце под полом ее спальни», – осенило девушку, и с кислым видом она принялась оглядывать остальные двери восточного крыла, гадая, за которой из них могла бы скрываться спальня Айрис. А Джули припомнила, что подруга воспользовалась первой же возможностью занять комнату, прежде принадлежавшую ее матери.

Выбрав ближайшую дверь слева, молодая женщина обнаружила, что та не заперта, но спертый воздух, заполненный частичками пыли, был признаком, что спальня редко видела посетителей.

Часть мебели была укрыта защитными простынями, кровать с четырьмя столбиками была похожа на ту, в которой сейчас спала Джули, но дерево было темнее, почти черное, оно резко контрастировало с изумрудным покрывалом, расшитым золотой нитью. На невысоком комоде стоял проигрыватель виниловых пластинок с открытой крышкой, игла была поднята, но большой черный диск был установлен на барабан.

– Странно, что Клои слушала музыку здесь, а не унесла эту штуку с собой в комнату, – озадаченно пробормотала Джули и осторожно, держа пластинку за ребра кончиками пальцев, сняла ее и прочитала название альбома, заключенное в равнобедренный треугольник: «The Dark» [9]. Рядом на полу находилась и обложка с минималистичным изображением дисперсии света. Джули вдруг вспомнила, что, когда они встречались, Тодд часто носил футболку, которая была ему велика на пару размеров, с таким же символом.

На вельветовое кресло под торшером была свалена гора винила в разноцветных обложках, оставленная Клои в процессе сортировки своего недавно обретенного имущества. Джули посчитала странным, что подруга, которая контролировала каждую минуту своей жизни и обожала составлять списки, так запросто бросила дело на полпути.

Больше здесь было нечего делать, кроме как разглядывать паутинные узоры под потолком да пересчитывать пятна и трещины на стенах и потолке. Повернувшись к выходу, Джули сделала шаг по толстому дорогому ковру и почувствовала, как влага пробирается в ее мягкие тапочки. Дождевая вода, казалось, пропитала ворс насквозь, а теперь крохотные струйки заливались в задники, хватали девушку за пятки.

Раздраженно скинув обувь, Джули прошла к кровати на цыпочках, уселась на нее, подняв с покрывала облачко пыли. В этом доме нужно было всегда быть начеку, никогда не угадаешь, что могло бы испортить гостю обувь, настроение или причинить вред здоровью.

За стенкой раздался сдавленный стон. Николас, очевидно, не мог смириться с предстоящим воссоединением сердца Луизы Дормер с остальной частью ее тела.

«Этому парню нужна помощь специалиста, и срочно», – покачала головой Джули, подобрала с пола промокшие пушистые тапочки и уставилась на фотографию в черной рамке на тумбочке возле кровати, которую она до этого не замечала.

За столиком «Бойцовского петуха» с подожженной сигаретой в руках, развалившись на стуле в нарочито расслабленной позе, сидел молодой мужчина. Лицо с впалыми щеками было обращено к фотографу, а глаза насмешливо смотрели прямо в камеру.

У Джули екнуло сердце и закружилась голова. Она ошарашенно обвела взглядом всю комнату, опустила слабую руку со снимком на кровать. В правом углу фотографии чернилами было выведено:

Беспутному Дормеру с любовью, Кристин Клиффорд

Теперь Джули знала, что Холзи был точной копией своего отца.

Глава 13 Вскрытие