Дремлющий дом

Джоша пожурили и доверили Тимоти присмотреть за мальчиком, пока за ним не явится его дед: Клои удалось дозвониться на железнодорожную станцию и оповестить старика Ллойда. Младший кузен Клои был не в восторге, но перспектива общения с супругами Эйвери страшила его сильнее, чем ответственность за малолетнего нарушителя порядка, поэтому пришлось согласиться.

Мать и отец Николаса убедились, что мистер Стэлворт, вооружившись рыболовным сачком, изловил ворона, который наделал столько шуму, поднялись в комнату сына (Джули развеселил тот факт, что богобоязненная тетя Клои попыталась хоть одним глазком заглянуть в хозяйскую спальню и самолично засвидетельствовать дыру в полу, ведущую в Ад) и принялись за расспросы. Розмари кружила вокруг парня, точно курица-наседка, то и дело всплескивала руками. Мистер Эйвери заявил, что они желают, чтобы их никто не беспокоил, и бесцеремонно выставил Клои и Джули в коридор.

Впрочем, долго их приватная беседа не продлилась: разъяренные родители Николаса перехватили Клои в коридоре, когда она в сопровождении миссис Стэлворт заходила в бывшие покои тети Вивиан.

– Как у тебя только духу хватило! Гореть тебе в адском пламени, мерзавка! – проклятия Розмари разносились по всему дому, и Джули, ретушировавшая снимок вывески «Бойцовского петуха» в своей комнате, услышала ее без труда.

Девушка подошла к двери и приоткрыла ее на дюйм. Любопытство, как известно, сгубило кошку, но Джули предпочла получить сведения о том, что происходит в Дормер-Хаусе, из первых рук. Несмотря на то что Клои впустила ее в свой мир, она ревностно оберегала некоторые из своих семейных секретов. Оставшись наедине со своими мыслями, Джули провела около получаса, наблюдая за Джошем и Тимоти, пускавших блинчики по затянутой зеленой ряской поверхности пруда, пока за мальчиком не явился станционный смотритель.

Зерно сомнений в искренности подруги-аристократки зародилось в девушке спустя несколько месяцев после их знакомства, но именно здесь, в доме ее предков, подозрения Джули нашли благодатную почву.

«А вдруг Клои спланировала все заранее, чтобы любыми способами дискредитировать попытки кузенов завладеть наследством? Она могла развязать язык миссис Нимбл, могла сговориться с этим Холзи…»

– Опоить моего сына опиумом – поистине блестящая идея! – плевался ядом мистер Эйвери. – И каков был план? Объявить о его невменяемости и упрятать в психушку? Вам, Дормерам, не впервой.

Джули прижалась к стене за дверью, ахнула и прикрыла рот ладонью. А затем сорвалась с места и поспешила в ванную. Дрожащей рукой отворила шкафчик и достала коричневую стеклянную бутылочку.

Опиум – вот что было в ней, именно это лекарство передал дворецкому Тренчэнт. И опиаты были обнаружены в крови покойного Себа Слая… Джули гадала, у кого из местных мог быть доступ к наркотику, который без рецепта врача не достать, разумеется, если не нарушать закон.

Девушка откупорила наполовину пустую склянку, которая была здесь уже до того, как она поселилась в комнате Луны Дормер, и в нос ударил крепкий запах медицинского спирта. Джули скривилась от отвращения, но больше от мысли, что Клои будто намеренно оставила емкость с опиумной настойкой в спальне, в которой разместила подругу.

Некоторое время спустя из-за двери показалась миссис Стэлворт, принесшая новую смену белья. Ее маленькие глазки, похожие на черные пуговицы, часто моргали, чтобы удержать собирающиеся пролиться слезы. Она покачивала головой и неодобрительно цокала языком, пока перестилала простыни на кровати и снимала с крючка использованное полотенце. Перед приходом экономки Джули спустила зловещее содержимое бутылочки в унитаз, но запах (напоминавший об уроках естествознания, на которых приходилось препарировать заспиртованных лягушек) еще не выветрился. Девушка скрестила пальцы на удачу, чтобы миссис Стэлворт ничего не заподозрила, объявив источником вони прогнившие трубы.

Судя по опечаленному лицу экономки, подозрительный запах не привлек ее внимания. Пожилая женщина была погружена в свои раздумья, что было на руку Джули. Машинально собрав белье в один большой ком, она запихнула его в плетеную корзину, уголок которой был проеден мышами.

– Увидимся завтра, мисс. Я поспею как раз к обеду. – У женщины был изможденный вид, слишком многое на нее свалилось за последние дни. Джули невольно посочувствовала ей, невзирая на свою неприязнь к экономке, не почитающей ее за достойную Дормер-Хауса гостью. Обеими руками миссис Стэлворт прижимала к животу объемную ношу, поэтому Джули оторвалась от работы и отворила для нее дверь.

– Спасибо, – округлив глаза в удивлении, произнесла женщина и неловко качнулась в сторону, задев корзиной дверной косяк. Джули наблюдала, как экономка тяжело спускалась по лестнице, как вдруг ее внимание привлекло белое пятно, показавшееся из-за деревянного обрамления входа в ее спальню.