Друг человека

– Не хочу, – одними губами пошевелил мальчик. – Не верю в бога.

Флави ужаснулась и вновь заплакала.

– Ты же сказал, что веришь…

– Тебе верю.

Рыдая, малышка обнимала брата и молилась. Она – маленькое существо, просящее о жизни, такой же маленькой и ничтожной как она сама. Через четверть часа она очнулась как ото сна и встревожено посмотрела на больного.

– Ты спишь? Гийом?..

В испуге дотронувшись до его плеча, она не сводила глаз с его лица. Веки мальчика дрогнули. Приоткрылись щелочки голубых глаз.

– Флави? – неуверенно спросил он. – Ты все ещё тут?

Девочка пригладила его волосы и проворковала:

– Да, я всегда буду рядом.

– Тебе не нужно быть со мной рядом. Ты только не печалься, – ласково произнес брат уставшим и слабым голосом. – Селин говорила, что я похож на солнышко. Я буду вашим солнышком на небе. Настоящим солнышком.

Флави прислонилась к его вздымающейся и опадающей груди и снова принялась молиться сквозь плач.

Тибо проснулся поздно и до обеда лежал на кровати, глядя в потолок. Мысли его были заняты Анри. Казалось, тот и не думал объявляться.

«Что если он умер?» – впервые он допустил такую мысль и содрогнулся. – «Нет! Он жив! Жив!»

Только голод смог заставить его подняться с кровати. Он не ел со вчерашнего дня.

«К мадам Дюбуа идти сейчас – эгоизм. За бедняжкой ухаживают подруги.» – вздохнул молодой поэт.

Вспомнив о пяти франках, возвращённых Гийомом, он решил пойти в ближайшую таверну и перекусить там.

По асфальту отбивали грустную дробь капли дождя. На улице Тибо встретилось мало прохожих; город будто неожиданно уснул. Никуда не торопясь, он шел понурив плечи, засунув руки в карманы старого сюртука и опустив голову, – поэт сделался серым, как и мир вокруг него. На лице его улыбка не появлялась уже несколько дней, душа погрузилась в траур, разум был занят только одним вопросом – «что случилось с Анри?»

После обеда Тибо вернулся в квартиру и собрал все свои стихи и ценные вещи, которые он только имел, да и те являлись подарками друга. Ценности он отнес в ломбард и получил всего-навсего три франка. Стихи не продал, а практически подарил, получив с них один жалкий франк. Забрав шелковый платок Анри из его квартиры, Тибо обратился в полицию.

– Месье, мой друг пропал шесть дней назад, – сообщил Тибо сидящему за столом префекту, окруженному стопками бумаги. – У меня есть его платок, если этого мало, я принесу другую его одежду. Я заплачу за всё, месье. Пустите, пожалуйста, по его запаху собак, вдруг они его найдут. Я могу его описать: прозрачно-голубые глаза, каштановые волосы, телосложение стройное, высокий, также, он левша, а на правом плече у него шрам. Этого достаточно, месье? Если нужно, пригласите художника – я оплачу это! Пусть он нарисует его портрет, может люди узнают его, вдруг его кто-то видел, месье. Что мне нужно делать?

Префект окинул посетителя сначала недоверчивым, потом смеющимся взглядом.

– Вам так уж нужно найти его, – покачал головой он. – Должок за ним какой?

– Должок? – иступленно повторил Тибо. – Нет. Он же мой друг, месье…

– Друг, – опять послышался смешок. – Хорошо. Вот только мне кажется, что вы его быстрее всяких собак сыщите.

Видимо, префект сегодня был в неплохом настроении. Продиктовав описание внешности пропавшего, Тибо был отпущен и послан домой.

– Вам бы не помешало выспаться, месье, – буркнул префект, когда Тибо уходил. – В таком неважном виде жандармы могут принять вас за бродягу и арестовать.

Не слушая совета, молодой поэт побрел к любимому мосту. Он давно не видел своего маленького знакомого, он был обязан узнать о его самочувствии. Блеклые надежды пробудили свет в глазах Тибо.

«Может, сейчас Гийом уже здоров,» – пронеслось в его голове, и он ускорил шаг.

Теплое чувство нежности пульсировало в глубинах его сознания, когда он думал о выздоровлении мальчика.

Берег был пуст и сер. Землю развезло из-за постоянных дождей. Решив подождать Гийома у реки, Тибо заложил руки за спину.

«Если он не придет, я постараюсь отыскать его дом.» – подумал молодой человек, глядя на спокойный Орн. – «Эх ты, создание природы! Даже ты строишь козни человеческому существованию.»

Шло время. Ноги поэта ныли от усталости. Дождь кончился, но сюртук давно промок, с пол капала вода. Его терпение было вознаграждено, – он услышал хльпанье шагов и обернулся. К реке шла маленькая девочка, ведро в ее крохотных ручках казалось огромным. Не обращая внимания на грязь, она подошла к самому краю берега и окунула ведро в воду, однако поднять его обратно недоставало сил.

– Я помогу, – негромко сказал ей Тибо, зачерпнул побольше воды и выпрямился. – Юной леди нельзя носить такие тяжести, – назидательно сказал он девочке и, приглядевшись, узнал ее.

«Одна из тех, кто был на этом берегу. В тот ясный, солнечный, радостный день. Как сто лет прошло с того момента.» – мысленно удивился он. – «Впрочем, да. Это она. Она знает и Гийома, и… Селин.»

– Тебя зовут Флави? – уточнил Тибо, хотя был уверен, что не ошибся.

– Да, – ответила малышка равнодушно, уставив на него большие глаза. – Вы мне отдадите мое ведро? Меня дома ждут.