Другая

Сердечная боль, такая невыносимая на первых порах, теперь едва напоминала о себе. Все свое нынешнее свободное время Алексей посвящал Натали, и незаметно для него эта чистая наивная девушка покорила его пылкое сердце. И теперь он писал для нее романтические стихи уже без всякой просьбы друга, просто повинуясь порывам своей увлеченной души.

16.

В Париже расцветали каштаны, их нежно-розовые соцветия напоминали дорогое кружево на дамских нарядах, уносимое от лёгкого дуновения свежего ветра…

Лидия любовалась этими каштанами, похорошевшим в сочно-зеленой майской листве Парижем, полной грудью вдыхала свежий весенний воздух, наслаждаясь весной и собственным ощущением счастья. Она позволила этому прекрасному городу влиться в свое сердце, как до этого впустила туда синеглазого Андре.

Сегодня сдан последний экзамен, закончивший напряжённые недели учебы, она успешно закончила год, перейдя на следующий курс, и вечером девушка хотела отметить это событие в компании своего творческого друга. Сегодня она опять будет позировать ему, ловя на себе его восхищённые взгляды, и улыбаться только ему одному. Их художественные сеансы теперь все чаще проходили у нее дома, и рисованием дело не ограничивалось…

Лидия все больше задумывалась о том, как удивительно, что именно здесь, вдали от родины, она наконец нашла свое настоящее синеглазое счастье. Но строить какие-то дальнейшие планы в отношении Андре она пока не решалась.

Еще ее эйфорию омрачала задержка с переводом денег из Нежина. Привыкнув каждый месяц в определенный день получать перевод немаленькой суммы, с немецкой педантичностью отправляемой Карлом Рихардовичем, Лидия привыкла не отказывать себе в удовольствиях в виде новых модных нарядов, драгоценностей, дорогих рестораций, куда ходила вместе с Андре, недешевых марок шампанского… Немалые суммы уходили и на покупку картин Андре, изображавших ее же во всевозможных видах, при этом Лидия чувствовала себя меценатом и ценителем прекрасного, неизменно приводя в восхищение своего друга.

Очередной перевод должен был придти уже неделю назад, но его все не было, и Лидия поняла, что оставшихся средств надолго при таком режиме не хватит. С надеждой заехала в местное отделение банка, но и сегодня перевода не было.

Вернувшись домой, девушка по привычке первым делом решила перебрать почту, которой сегодня мальчишка – посыльный принес необычно много. Судя по маркам на конвертах, ее ожидали новости из далека. При взгляде на стопку конвертов как-то странно защемило сердце в недобром предчувствии…

Первое письмо было с местной маркой. Кто мог писать ей из Парижа? Однокурсники? Даже не смешно. Рука внезапно дрогнула – она узнала почерк своей подруги Натали Дорошенко. Это было то самое письмо, которое наконец то собрался передать Николя. Оказывается, Алеша писал то самое посвящение по просьбе своего друга…

Лидия нервно разорвала второй конверт… Алеша. Как она могла позабыть о нем, о его любви, о том, кто предназначен ей самой судьбой?.. Глаза пробегали по строчкам, пишущим о вечной любви, о готовности ждать ее, в глазах стоял туман, а в груди клокотали душившие ее слезы.

Как же мерзко было у нее на душе!!! Почему так долго шли эти проклятые письма?.. Почему она так поздно их получила? И почему на конвертах стоит парижский обратный адрес – Елисейские поля? Кто их отправитель?

По крайней мере, ответ на свой последний вопрос Лидди собиралась получить незамедлительно и, недолго думая, пешком отправилась по указанному адресу. Но попасть туда хотела не одна она – ее обогнали двое молодых французов, весело обсуждавших, куда отправятся вместе с месье Николя Дорошенко праздновать успешную сдачу экзаменов. С месье Николя… А ведь сколько раз они сталкивались с Лидией в университетских коридорах! И жили совсем недалеко друг от друга! К общению между собой они оба расположены явно не были, ограничиваясь приветствиями, но ведь были здесь с самого начала учебного года!

"Алеша, Алешенька… Как же теперь с этим жить?.."

17.

Что-то ещё она не закончила, что-то очень важное… Письма! На столе сиротливо осталось лежать ещё два непрочитанных конверта.

Лидия вскрыла один. Монмартр… от Андре. Он извинялся и писал, что вынужден уехать на неопределенный срок, утрясти какие то вопросы дома, в Орлеане, откуда был родом. "Люблю, целую, скучаю, обязательно напишу тебе, моя снежная королева"… – так заканчивалось его коротенькое письмо, скорее проходившее на записку.

Лидия со вздохом взялась за последний конверт. Из дома… Захар. Далёким от каллиграфического почерком он писал, что Карл Рихардович скончался на Пасху, не пережив болезни, вместо него управлять взялся его сын, но дела ведутся им ни шатко, ни валко, имение пришло в полный упадок без твердого контроля, поэтому денежных переводов больше не будет. Меж тем пора сеять, отгружать зерно по ранее заключённым контрактам, и ещё имеется много самых разных забот, требующих безотлагательного разрешения.

Лидия решительно поднялась. Видимо, все складывается одно к одному – ей пора ехать домой. В конце концов, уже начинаются каникулы.