Читаем Другая Америка. Запад в свете духовной науки полностью

Чтобы лучше познакомиться с религиозными течениями, действующими в Америке, я однажды посетил собрание верующих, служившее как бы введением в их религиозный мир идей. Было предложено просмотреть два фильма. Один из них — о жизни после смерти. Мы видели умерших такими, какими они были при жизни, мужчин мужчинами, женщин — женщинами. У них были такие же тела, как на Земле, даже такие же костюмы и платья. Они разговаривали и веселись, как на земле. Эти люди и в свое посмертное существование перенесли свои чисто материалистические представления. Они прекрасно чувствовали себя в атмосфере, где могли жить в таких же телах, как их земные тела. Они не испытывали никакой потребности подняться из этой жизни в высшие сферы. Такие представления связаны с другим, в высшей степени существенным импульсом Аримана. Вспомним, что задача Люцифера в его воплощении на Земле заключалась в развитии нового интеллектуального мышления в связи с созданием физического органа — мозга. Люцифер в своем земном воплощении был первым человеком на земле, который мог мыслить с помощью физического мозга. Ариман теперь ставит себе противоположную цель, а именно: сделать мышление независимым от физического — смертного — мозга. Ариман стремится сохранить интеллектуальное мышление земного человечества. Это можно видеть, говорит Рудольф Штайнер, по множеству библиотек, в миллионах книг, сохраняющих земное знание, утверждая вместе с тем и самый образ мыслей теперешнего человечества. Но это только один, хотя и очень важный симптом воли Аримана сберечь это мышление от разрушения. «Когда Ариман выходит из границ своей области, он обнаруживает тенденцию, устремление к тому, чтобы освободить мысль от ее смертного орудия — мозга, сделать ее самостоятельной. Он хочет оторвать мысль от физического мозга, потому что с переходом человека через врата смерти, его мысль должна влиться в поток разрушения физического мозга. Оставляя человека как физическое существо во власти потока смерти, Ариман стремится уберечь мысль от этого потока разрушения. Это он делает в течение всей жизни человека, постоянно стремясь схватить его мысль в свои когти и так обработать человека, чтобы он постоянно стремился вырвать мысль из разрушения» («Порог духовного мира»). По замыслу Аримана, мысль, которую он хочет не только сохранить в земной жизни, но и утвердить как единственный источник познания, не должна после смерти человека раствориться вместе с его эфирным телом; она должна продолжать жить дальше независимо от мозга. Благодаря этому, Ариман получил бы такую власть, которую он до сего времени не имел. Это надо уяснить себе еще с другой стороны: эфирное тело есть тело мысли, живое тело мысли. Но оно может утерять свою живую силу, засохнуть и тогда возникает чисто мозговое мышление. — «То, что живет в эфирном теле, вплетено в него эфирными силами Космоса. Оно никогда не может полностью отделиться от Космоса. Эфирно-космическое свершение имеет себе продолжение внутри человеческой организации; внутричеловеческое продолжение космического свершения есть эфирный организм человека. Отсюда видно, что с того момента, когда человек после смерти осознает себя в эфирном теле, это его сознание уже начинает преображаться в сознание космическое. Человек чувствует мировой эфир, равно как и свой эфирный организм, как нечто, что находится внутри его собственного существа. А это и значит в действительности: эфирное тело очень скоро растворяется в мировом эфире». (Р. Штайнер «Космология, религия и философия»). Растворение эфирного тела означает, таким образом, преображение земного сознания в космическое сознание, означает вместе с тем подъем к дальнейшему космическому развитию человека. Что же будет с человеком, которому вышеупомянутые противозаконные существа сумели внедрить эфирное тело, сотканное не из космического, а только из земного эфира? Такое эфирное тело не сможет раствориться и не сможет потому преобразиться в носителя космического сознания. Такой человек не мог бы подняться к дальнейшему космическому развитию, остался бы со своим сознанием, прикованным к земле, потому что его сознание есть только земное сознание, только земное мышление. Через такое эфирное тело, способное развивать только земные мысли, человек будет оторван от всей жизни Космоса и полностью открыт воздействию низших сил Земли.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Афоризмы житейской мудрости
Афоризмы житейской мудрости

Немецкий философ Артур Шопенгауэр – мизантроп, один из самых известных мыслителей иррационализма; денди, увлекался мистикой, идеями Востока, философией своего соотечественника и предшественника Иммануила Канта; восхищался древними стоиками и критиковал всех своих современников; называл существующий мир «наихудшим из возможных миров», за что получил прозвище «философа пессимизма».«Понятие житейской мудрости означает здесь искусство провести свою жизнь возможно приятнее и счастливее: это будет, следовательно, наставление в счастливом существовании. Возникает вопрос, соответствует ли человеческая жизнь понятию о таком существовании; моя философия, как известно, отвечает на этот вопрос отрицательно, следовательно, приводимые здесь рассуждения основаны до известной степени на компромиссе. Я могу припомнить только одно сочинение, написанное с подобной же целью, как предлагаемые афоризмы, а именно поучительную книгу Кардано «О пользе, какую можно извлечь из несчастий». Впрочем, мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь…»(А. Шопенгауэр)

Артур Шопенгауэр

Философия
Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука