Другая Элис

Дело в том, что она хотела закончить его.

Здесь Элис поставила несколько маленьких звездочек, чтобы показать смену действия, затем глава продолжалась…

Дороти Граймс за свою жизнь трижды попадала в больницу. В первый раз она навещала своего умирающего дедушку. Во второй – ей загипсовали левую руку, которую она сломала, выпрыгнув из окна второго этажа горящего дома. И в третий – когда ее поместили в охраняемое отделение для душевнобольных преступников, после того как выяснилось, что она намеренно устроила пожар, который уничтожил всю ее семью.

Хотя, подумала Дороти, глядя на зарешеченные окна своей палаты, это похоже не столько на больницу, сколько на тюрьму. Она вздохнула, медленно сжимая пальцы. Действительно, следовало быть осторожнее, прыгая из окна. Сломанная правая рука была бы меньшей платой, но сломать левую – это уже перебор. Она с отвращением взглянула на бумагу, лежащую на столе. Уродская, разлинованная, с неровными краями, потому что ее выдрали из блокнота, и писанина на ней – старания правой руки – выглядела нацарапанной пятилетним ребенком, который только учится писать.

Ей отказались дать что-нибудь, на чем можно печатать. Даже не дали ручку. У нее были только карандаши, которыми следовало пользоваться аккуратно, чтобы не чересчур затупить, потому что санитар-надзиратель точил их только по утрам.

Она догадывалась, что написать историю о том, как она ударила надзирателя в шею острым карандашом, не слишком благоразумно, но против такой удачной мысли было не устоять. Она совершила не одно убийство с помощью ручки или карандаша, но никогда в реальности – только на бумаге. Кстати, обнаружилось, что есть даже слово для такого обычного предмета, превращенного в оружие, – заточка.

Дороти всегда любила слова, особенно ей нравилось раскапывать новые. И в свои семнадцать лет она знала гораздо больше, чем, как правило, знают девушки ее возраста.

Окошко в двери открылось, и в нем появилось лицо. Она подняла взгляд. Сегодня это был мистер Бейтс – пухлый седой мужчина с участливым голосом. Хотя последнее расточалось вхолостую. Она знала, что его участие было фальшивым.

– Доброе утро, Дороти, – сказал он.

– Доброе утро, Бейтс, – любезно отозвалась она.

– Хорошо спала?

– Нет.

– Нет?

– Я выла на луну до тех пор, пока волки не подошли к окнам и не завыли в ответ, – сказала она. – Потом они всю ночь рассказывали мне истории, чтобы уговорить пойти с ними. Но я знала, что они просто хотят разгрызть мои кости и вырвать мне глотку.

– Печально это слышать, – сказал мистер Бейтс.