Читаем Другие полностью

Испания того времени дала Римской империи и всему миру замечательных писателей разной степени известности. Луций Анней Сенека (родился в Кордубе, Дальняя Испания), с ним предки разминулись. Марк Анней Лукан (племянник Сенеки), Помпоний Мела (мало, но известный, родился в Тингентера, в начале нашей эры), на него ссылался Плиний, как на авторитетный источник. Марк Аврелий Марциал (родом из Билбила на реке Салон). Много было ещё других. Кто-то из них, волею судеб является мне родственником, сейчас очень далёким, про других предки знали, с кем-то, возможно, жили по соседству.

Можно считать предков римлянами, так же, как и других римских граждан. Но они себя такими не считали. В Римской империи бывали высокопоставленные и варвары, и готы и прочие, изначально не римляне. Но римская нужда в них, в таких, какими они были, поднимала их, иногда даже над сто процентными римлянами.

Если у предков было достаточно свободы для себя и близких, то они просто жили. Не расшатывая, но и особо не поддерживая государственные устои. Но, если свободы было меньше, чем нужно или кто-то пытался её отобрать совсем, то здесь другое дело. Они могли восстать с оружием (иудеи, готы, варвары, кельты так делали) или нагадить. Всё зависело от ситуации. Иногда возмущались, иногда гадили. Чаще просто уходили.

Попав в Испанию, предки на какое-то время остепенились. Римляне больше не наседали, видимо усвоили урок, который получили в Иудее. А так как Испания была хоть и развитой римской провинцией, но всё же окраинной, обстановка там менялась достаточно часто и быстро. Был как раз такой период, что для смены обстановки не нужно было двигаться. Обстановка двигалась сама. В V веке Испанию захватили вестготы. Как такого захвата не было. Готам дали добро на поселение, они это добро развили. Сначала всё было нормально –демократические выборы монарха, куча (>1) разных вер и религий. Неагрессивная, ненавязчивая агитация.

Но потом что-то пошло не так и всех стали обращать в единую веру, католическую. Потом начались разборки среди готов. Как всегда, когда один из «равных среди равных» вдруг решает стать «лучшим среди равных». Предки предков уже такое видели и обычно уходили, не участвуя в разборках. И в этот раз уже совсем было подорвались менять место обитания, но тут случайно, в VIII веке пришли мавры. Кто-то из готов пригласил. Мавры поступили так же, как и готы, когда римляне выделили им места для обитания. Пришли, помогли, чуть повременили и захватили всё. А тех, кто их пригласил, выгнали. Не всех, а только тех, кто больше всех орал и возмущался. Предки не орали. Они вообще это делали редко. Они просто жили.

При маврах предкам стало жить легче. До этого хорошо (вполне терпимо), а с мусульманами легче. Они насильно не призывали в ислам. Конечно при смене веры полагались какие-то льготы, но предки на это не пошли. Вместо льгот они оплачивали посильный и вполне разумный налог. Но не на инаковерие, а на доход и имущество. Опять – плата за комфорт, без требования отчёта о потраченных средствах и ожидания обратных благ. Конечно, наличие лучшей в Европе библиотеки, которая была в Кордове, нельзя считать обратным благом, но это показатель того, что предки могли умножать свои знания не только на основе собственного опыта, но и черпая знания, полученные другими. На веру они ничего не воспринимали. Все полученные знания анализировались. Это так же относилось и к вере и, тем более, к религиям.

Во время своих миграций предки уже видели множество самых правильных вер, богов и религий. Некоторые продолжали существовать, но большинство, не смотря на обильные жертвоприношения, канули в лету. А предки не то, чтобы истово верили, но и не отрицали возможности существования всевышнего. А по поводу жизненных проблем и тягот, в первую очередь надеялись только на себя. Всё остальное, как бонус. Например, в случае повальной засухи, они не молились, не просили дождя и не посылали в небо проклятия. Они поливали урожай и верили. Верили всегда. И трудились. Сейчас и не разберёшь, что помогало больше – вера или труд. Но применение предками этих двух составляющих в комплексе, помогло выжить нашему роду аж до меня и немного дальше.

Никакой особой веры, религии, правил и ритуалов предки не придерживались. Поведение и поступки проверялись на правильность моралью. Если не нужно оправдываться за свои действия, значит всё правильно сделал. Всё очень просто и без самоедства. Просто верили без помпы (показная пышность, торжественность) и без попыток распространить свою веру среди других. Тем более превратить веру в религию.

В ХV веке Испания была полностью освобождена от мавров. Или захвачена испанцами? Не в укор предкам будет замечено, но в освобождении Испании от мавров они не участвовали. Лозунги типа: «Это наша земля!», праведного гнева в них не вызывали. Они не хватались за оружие и не бежали убивать соседей. Помните, они вполне мирно уживались со всеми. Тем более мавры давали возможность учится, не притесняли, не требовали перехода в другую веру.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное