Другой в литературе и культуре. Том I

Остановимся на других ключевых понятиях российских немцев. Среди них – «die Angst»/«страх (из‐за уязвимости)». Несмотря на то что в немецком языке существуют два понятия, обозначающие «страх» («die Angst» и «die Furcht»), типично немецкое, по мнению А. Вежбицкой, – «Angst»:

Основное семантическое различие между Angst и Furcht, несомненно, связано с начальной «неопределенностью» страха (Angst), отраженной в том, что можно сказать Ich habe Angst – Мне страшно (букв. «У меня Angst»), не уточняя причин этого Angst, тогда как нельзя просто сказать Ich fürchte mich (приблизительно «Я боюсь»), не уточняя, чего ты боишься. ‹…›

‹…›

Ключевые элементы, на мысль о которых наводит… анализ понятия Angst, связаны с неизвестностью (das Unbekannte) и с повсеместно присутствующей и неотвратимой опасностью (неопределимой и неясной)[314].

Вежбицкая особо подчеркивает использование слова «Angst» в тех случаях, когда страх конкретен, а человек находится в очень уязвимой ситуации[315].

Страх большинства российских немцев оправдан (исторически обусловленная боязнь выселения, перемещения) и ощущается, по-видимому, на генетическом уровне. Это результат существования российских немцев в условиях титульного этноса.

Относительная природа абстрактности понятия «die Angst» доказывается наличием формы множественного числа («die Ängste» – страхи) и управляемого предлога «vor (D)» – «перед чем-либо, перед кем-либо».

В русском языке «страх» – «очень сильный испуг, сильная боязнь»[316]. Как российско-немецкий концепт, это слово в русском варианте требует дополнения «из‐за уязвимости».

Определение российско-немецких ключевых понятий «die Angst»/«страх из‐за уязвимости» с помощью универсальных элементов следующее: «Мы испытываем то плохое, что испытывали раньше и/или испытывали наши предки до нас», «Мы не знаем, что будет с нами».

Российским немцам присущ страх перемещений, страх выделиться из толпы, быть лучше, заметнее других.

Российские немцы осознают генетическую, не вполне определенную природу своего страха (Арнгольд Г. Angst vor Nichts/Страх перед ничем).

Ключевые понятия «Der Weg»/«путь», «die Verbannung»/«изгнание». По Г. Гачеву, «нация – это обязательно территория… Народ – это прежде всего тела людей… Народ может перемещаться (как кочевые), изгоняться, рассеиваться…»[317] Российско-немецкий народ – один из народов-изгнанников.

В российско-немецких текстах широко представлены темы и мотивы пути: стихотворение «Жизнь – нескончаемый поход…» из цикла «Дух скитаний» Р. Кесслера; «Der Heimat Wege» («Пути Родины») Ал. Миллера; «Weg der Rußlanddeutschen» («Путь российских немцев») Б. Гординой-Лит. Российские немцы образно определяются как «Volk auf dem Weg» («народ в пути») (см., например, названия журналов «Volk auf dem Weg» и «Пилигрим»). Желаемый итог пути для российского немца – обретение родины, дома:

В конце пути я вновь увижу
Провалы моря, гребни гор
И дом в степи, где небо ближе…[318]

(В. Шнитке. В конце пути я вновь увижу…)

Определение ключевого понятия «die Verbannung»/«изгнание» раздваивается: 1. «Die Verbannung»/«изгнание» как депортация («Нас перемещают куда-то, вопреки нашему желанию», «Это плохо для нас», «Мы хотим остаться здесь, потому что здесь хорошо»). 2. «Die Verbannung»/«изгнание» как эмиграция («Нам здесь плохо, мы движемся туда, где хорошо», «Но и там нам плохо», «Мы хотим, чтобы „там“ стало для нас „здесь“ и здесь было хорошо»).

Ключевые понятия «das Recht», «die Gerechtigkeit»/«право», «справедливость». Все перемещения российских немцев опирались на документы (манифесты, указы, законы[319]), но если приезд немцев в Россию, особенно активный в конце XVIII века, и эмиграция российских немцев в Германию в конце XX – начале XXI века были добровольными, то депортация советских немцев в годы войны была принудительной и беззаконной. Отсюда обостренное желание законности, выразившееся в важности понятий «das Recht», «die Gerechtigkeit»/«право», «справедливость» («С нами поступают плохо, не так, как следует», «Мы хотим хорошего к себе отношения»).