Читаем Другой в литературе и культуре. Том I полностью

Можно отомстить лиходею пожертвованием денег на три еврейские школы. Для этого нужно выйти из дому по-дорожному и, направляясь на юг или на восток, отдавать деньги во встречные школы. Известно, что жиды молятся лишь об уничтожении нежидов; при получении же денежной жертвы они сугубо молятся о том же и скорее проклянут лиходея[351].

Польская исследовательница А. Цала отмечает, что поляки обращались за помощью к раввину в случае споров с евреями. Кроме того, поляки посещали могилы цадиков, оставляли там записки и просили об исцелении от болезней[352]. Существуют и современные практики, связанные с посещением неевреями еврейских культовых мест: могил цадиков, еврейских кладбищ и синагог (в настоящее время это распространено на Буковине, в Молдавии и Подолии, где продолжают существовать еврейские общины, есть синагоги и т. д.; в Галиции, где фактически уже нет еврейского населения, записаны лишь воспоминания о том, как украинцы обращались к цадикам в 1930‐е годы с просьбами о здоровье и т. п.)[353].

Пищевые запреты

Пищевые запреты и предписания, связанные с кашрутом[354], тоже получили свое объяснение. Особое внимание уделяется запрету на употребление свинины. Нами было зафиксировано несколько фольклорных сюжетов, объясняющих данный обычай.

Так, широко распространен в Европе (в том числе и Восточной) сюжет о превращении еврейской женщины в свинью – причина, по которой евреи не едят свинину:

А потому что вот так было: вели Христа на распятие, взяли еврейку с ребенком, посадили под большую корзину, как бывают большие корзины. И сказали: «Если ты Христос, то, значит, отгадай – кто там сидит». А он сказал: «Свинья с поросенком». Подымают, хохочут, подымают корзинку, а там свинья с поросенком. Поэтому им нельзя исть[355].

В Закарпатье встретилась другая легенда, восходящая к евангельскому сюжету об изгнании Иисусом бесов из человека в свиней (Мк 5: 8–16). Она объясняет, почему свинья считается у евреев нечистым животным и ее мясо нельзя употреблять в пищу:

Это же в Писании пишется, даже и в наших книгах, когда-то Иисус сгонял дьявола с людей. Собрались очень много таких бесноватых. И он сгонял с них дьявола, согнал, и чтобы он не убежал, загнал его в свиней. И они считают их грязными животными, и мусульмане считают их грязными животными, вот из‐за того же самого, что в Писании писалось[356].

У старообрядцев Латгалии обнаружен сюжет, который, напротив, объясняет, почему христиане могут есть свинину – свинья спасла Христа:

…Богородицу, когда рожала в Вифлееме, положили в конюшне в ясли, конь открыл Христа, положили к свинке, она зарыла его в мерло, спрятала его, и тогда разрешил нам Господь свинью мясо есть, а им [евреям] нельзя есть[357].

Еврейские праздники

Часть еврейских праздников нашла отражение в фольклоре иноэтничных соседей. В основном представления о них связаны с сельскохозяйственным циклом – еврейские праздники воспринимались как своеобразные маркеры границ сезонов.

Пурим в славянской традиции получил различные наименования: «Гаман», «Гаманово ухо», «Коляда». Наиболее распространенным обозначением Пурима у русских и украинцев, которые жили или живут по соседству с евреями, является «Гаман» («Аман», «Хаман»). Название образовано от имени главного отрицательного героя книги Эстер, с событиями которой связано происхождение праздника. Иногда в славянской традиции Пурим мог называться не Гаманом, а «Гамановым ухом» («Амановым ухом»)[358]. Название обрядового блюда – сладкого печенья треугольной формы, выпекаемого на Пурим, становится своеобразным символом и обозначением праздника. Иногда этот вид печенья получает наименование «гаманы». Праздник и главное обрядовое кушанье получают в славянской традиции одно и то же наименование.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Жизнь Пушкина
Жизнь Пушкина

Георгий Чулков — известный поэт и прозаик, литературный и театральный критик, издатель русского классического наследия, мемуарист — долгое время принадлежал к числу несправедливо забытых и почти вычеркнутых из литературной истории писателей предреволюционной России. Параллельно с декабристской темой в деятельности Чулкова развиваются серьезные пушкиноведческие интересы, реализуемые в десятках статей, публикаций, рецензий, посвященных Пушкину. Книгу «Жизнь Пушкина», приуроченную к столетию со дня гибели поэта, критика встретила далеко не восторженно, отмечая ее методологическое несовершенство, но тем не менее она сыграла важную роль и оказалась весьма полезной для дальнейшего развития отечественного пушкиноведения.Вступительная статья и комментарии доктора филологических наук М.В. МихайловойТекст печатается по изданию: Новый мир. 1936. № 5, 6, 8—12

Виктор Владимирович Кунин , Георгий Иванович Чулков

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Литературоведение / Проза / Историческая проза / Образование и наука