Другой Зорге. История Исии Ханако

«Однажды вечером Зорге тихо лежал в кабинете на кровати, приложив руки ко лбу. Я подошла, присела рядом и пристально посмотрела на него. Зорге молча плакал. Я была поражена. Я и представить не могла, что такой сильный мужчина, как Зорге, может плакать. Он весь съежился, уткнулся лицом в мои колени, протянул руку, взял меня за руку, попросил обхватить его за голову. Я смотрела на него, не зная, что делать. Зорге сжался, словно ребенок на руках у матери. Пребывая в растерянности, я то крепко обхватывала его голову руками, то в забытьи принималась гладить его по спине и вытянутой руке.

Через какое-то время он успокоился и, оторвавшись от моих коленей, повернулся ко мне.

Вид у него был очень печальный, поэтому я спросила:

— Что случилось?

— Грустно, — ответил он односложно. И бросил рассеянный взгляд в пустоту.

— Почему грустно? Пожалуйста, расскажите, — попросила я.

Зорге сощурил влажные глаза и, словно жалуясь, ответил:

— У меня нет друзей.

— Почему? У вас есть Отт-сан. Вайзе-сан. Клаузен-сан. У вас есть друзья! — утешала его я.

— Настоящих друзей нет, — еще печальнее медленно произнес Зорге. Я не знала, как его успокоить, поэтому больше уже ничего не спрашивала. Погрузившись в свои мысли, я пыталась понять причину его молчания».

Не успела она прийти к каким-то взвешенным выводам, как через несколько дней Зорге вновь огорошил ее, на этот раз — внезапным предложением выйти замуж. Но не за себя, а за… своего друга и ближайшего соратника по разведывательной работе Одзаки Хоцуми. Сначала, что удивительно, Зорге, как бы на всякий случай, поинтересовался, не состоит ли Ханако с кем-нибудь в отношениях. При том, что большую часть времени она проводила у него дома, о чем он не мог не знать, это могло говорить еще и о том, что он все равно до конца ей не доверял (или не хотел привязываться), одновременно не слишком интересуясь тем, как, где и с кем она проводит оставшееся от жизни в Адзабу время. Или же, ревнуя, решил лишний раз опровергнуть свои подозрения таким странным способом, потому что дальнейший ход разговора свидетельствовал о его искренней озабоченности ее судьбой.

Разумеется, Ханако ответила, что у нее нет никаких друзей мужского пола, кроме Рихарда, на что он, в свою очередь, заметил, что не знает, останется ли в Японии, и мысли о дальнейшей судьбе Ханако очень беспокоят его. Было бы хорошо в таком случае, если бы она вышла замуж за какого-нибудь умного и достойного японца — это успокоило бы Зорге.

Ханако, сдерживая недоумение, покорно согласилась: «Если мое замужество — это хорошо, то я могу выйти замуж за вашего друга».

Оставалось найти подходящего друга-японца у Зорге — у которого и неяпонцев-то друзей, судя по совсем недавнему признанию, не было. Он сделал несколько шагов по комнате и вдруг остановился:

«— У меня есть друг. Молодой человек — внештатный работник на Маньчжурской железной дороге.

— Сколько ему лет?

— Думаю, сорок. Молодой человек знает много про Китай. Умный.

— Хороший человек?

— Да. Вежливый. Мой хороший друг. Я его люблю. Молодой человек сможет сделать вам счастье. Я поговорю с молодым человеком. Вы подождите немного, — сказал Зорге».

Ханако покорно кивнула. Но то, что произошло во время их следующей встречи, не поддается толкованию с помощью обычной логики. Сильно взволнованный, Зорге объявил девушке имя ее «жениха» — Одзаки Хоцуми, но тут же сообщил, что тот женился, а других японских друзей — кандидатов в мужья для Ханако нет.

Странность создавшейся ситуации заключалась не только и даже не столько в том, что Рихард пытался найти мужа для своей девушки, чтобы она смогла пережить неизбежную войну — сам он к тому времени уже отчетливо понимал, что либо будет арестован, либо тайно покинет Японию. Удивительно было, что он предложил кандидатуру Одзаки, о котором, судя по словам Ханако, не знал даже таких элементарных вещей, как семейное положение. Впрочем, он мог сказать мимоходом — полушутя, полусерьезно, забыть потом, а Ханако долго об этом думала, и оттого в ее воспоминаниях это выглядит как долгий разговор.