Другой Зорге. История Исии Ханако

Потеряв нить, ведущую к Клаузену, Ханако оставалось только рассказать Асанума о своей рукописи. Адвокат заинтересовался ею, попросил несколько листов для ознакомления, и на этом они расстались. Менее чем через две недели, 4 декабря, Ханако вернулась, забрала рукопись и поинтересовалась мнением адвоката о прочитанном. Он снова был необыкновенно любезен, угостил женщину чаем и сладостями, опять много рассказывал о Зорге, но дальше этого дело так и не пошло.

Не найдя помощников на Гиндзе, 17 декабря Миякэ сама пришла на общественное кладбище Дзосигая. В поисках нужного места она поднялась по боковой тропинке, пролезла через сломанную ограду и оказалась на территории одна. Кладбище за годы войны, когда никто не приходил убираться, пришло в запустение, поросло буйной густой травой, и Ханако поразило, что нигде вокруг не было видно ни одной поминальной дощечки. Высокие, обычно около полутора метров высотой, они создают на японских кладбищах неповторимый пейзаж, а так как там почти всегда дует ветер, то еще и громко хлопают, пугая одиноких посетителей. Но теперь кладбище не только выглядело заброшенным, на нем еще и стояла мрачная тишина. Ханако остолбенела. Придя в себя и хорошенько присмотревшись, она заметила, что почва имеет неровный рельеф, образованный из невысоких земляных холмиков, но направилась не к ним, а в сторону центрального буддийского алтаря, находившегося в правой части кладбища. И тут нервы у нее сдали. У Ханако начались галлюцинации. Она встала на месте, устремив взгляд в землю, и прислушалась:

«Он действительно зовет меня. Слышится голос Зорге. Он действительно зовет меня: “Мияко, я ждал, ждал”.

Только мне слышен этот голос. И это не кажется мне странным — потому что я не думала об этом, я просто прислушивалась. Наверное, я бы скорее удивилась, если бы этот голос мне не слышался. Тогда я бы подумала, что Зорге забыл меня, что он меня больше не любит. Теперь же, слыша его голос, я поспешила в администрацию кладбища. “Зорге, подожди, подожди!” — восклицала я на ходу…»

В кладбищенской конторе Миякэ застала пожилого смотрителя. Как только она объяснила ему ситуацию, он тут же достал из стоявшего позади шкафа со стеклянными дверцами конторскую книгу и приступил к поискам. Вскоре он обнаружил имя Зорге. Ханако вспомнила Вукелича и попросила найти и его, но того в списках не оказалось[48]. Ханако попросила проверить на всякий случай и Мияги Ётоку. От Зорге она слышала, что у него вроде бы не было родственников, и готова была получить и его тело тоже, чтобы исполнить все необходимые ритуалы. Однако сколько они ни листали конторскую книгу, имени Мияги найти не удалось. Служитель сказал тогда, что, возможно, его похоронили на каком-нибудь другом кладбище[49]. Так что оставалось вернуться к началу — к записи о захоронении Рихарда и найти могилу. Вот только сделать это оказалось совсем не просто.

Смотритель поведал Ханако, что точное место захоронения Зорге неизвестно, надо искать самим, и они отправились к могилам — тем самым холмикам, что видела Ханако по пути сюда. По рассказу служителя, во время войны жестоко не хватало дров для обогрева и приготовления пищи. Поэтому местные жители утащили с кладбища все деревянные таблички, на которых были указаны имена погребенных, так что теперь оставалось рассчитывать только на память пожилого японца да на везение. Ковыляя среди могил, смотритель рассуждал вслух, показывая женщине на ряды холмиков: здесь, мол, один год, там другой, но вот где какой? Да еще по месяцам… И вдруг он вспомнил, что сразу после окончания войны сюда, на кладбище, примчались на джипе люди из американской военной полиции — МР[50], а следом из тюрьмы Косугэ приехал еще один человек, который давал им пояснения. Они тогда искали и нашли могилу Зорге, сделали набросок места захоронения и уехали. А раз так, это место должны знать в тюрьме Косугэ — уж там скажут точно, где покоятся кости Зорге. Ханако немедленно спросила адрес тюрьмы, предупредила служителя, что, как только могила будет найдена, она займется эксгумацией, и уехала домой.