Дружба великая и трогательная. Странички из жизни Карла Маркса и Фридриха Энгельса

Штибер вновь дает клятву говорить «правду, только правду». Он торжественно заявляет, обращаясь к суду:

– Я хочу предъявить только что доставленную из Лондона подлинную книгу протоколов всех заседаний лондонского союза Маркса, – и поднимает руку с тетрадью, переплетенной в красный сафьян.

Вновь нужно распутывать по ниточкам полицейскую паутину. Пройдут недели поисков, раздумий, встреч с людьми, на первый взгляд совершенно непричастными к делу, пока Марксу удастся доказать: так называемая «Книга протоколов» – очередная полицейская фальшивка, сфабрикованная провокаторами в Лондоне. Они выслежены, установлены их адреса, фамилии, связь с прусским посольством.

Судя по сообщениям газет, «Книга протоколов» стала главной уликой против арестованных коммунистов.

– Нужно спешить. И аккуратно все упаковать. Мы подбросим жару господам судьям!

Сейчас в крохотных комнатках на Дин-стрит так же шумно и людно, как после первого провала обвинения 23 октября. И опять только что получены от Энгельса новые купеческие адреса и мнимые коммерческие письма.

По-прежнему у них целая канцелярия. Одни пишут, другие бегают по городу, выполняя поручения, третьи добывают деньги, чтобы писцы могли существовать и приводить доказательства неслыханного скандала.

В добавление ко всему страшно расшумелись трое неугомонных малышей, за что им будет нагоняй от отца… Женни выводит ребятишек и сдает их Ленхен.

Через несколько дней пришло известие: королевский суд не может принять во внимание «Книгу протоколов»… Семеро обвиняемых коммунистов приговорены к тюремному заключению от трех до шести лет. Четверо оправданы. И все же это победа!

•

Прошло несколько месяцев. В кабинет министра внутренних дел Пруссии вошел озабоченный начальник полиции.

– Новое донесение от лондонского агента, господин барон.

Он подает министру папку, на которой каллиграфическим почерком полицейского писаря выведено:

«Дело королевского полицейского управления в Берлине о литераторе докторе Карле Марксе, вожде коммунистов».

Министр раскрывает дело на последнем листе:

«23 ноября 1852 г.

Вчера вечером я был у Маркса и застал его за работой над составлением очень подробного резюме дебатов кельнского процесса: это своего рода критическое освещение процесса с юридической и политической точки зрения; само собой разумеется, что при этом сильно достается правительству и полиции… Вам известно его гениальное перо, и мне нечего говорить вам, что этот памфлет будет шедевром и привлечет к себе в сильной мере внимание масс».

Да, когда «королевский суд» вынес коммунистам обвинительный приговор, Маркс пишет страстный памфлет «Разоблачения о кельнском процессе коммунистов», а Энгельс посылает в нью-йоркскую «Трибюн» гневную статью «Процесс коммунистов в Кельне».

Почти два года с тех пор, как пришло известие о первых арестах в мае 1851 года, Маркс лишь урывками работал над «Капиталом». Только теперь он может снова посвятить книге все свое время.

Маркс гасит свет и подходит к окну. На противоположной стороне под мелким пронизывающим дождем, спрятав лицо в поднятый воротник, торчит полицейский агент. Усмехнувшись, Маркс зажигает лампу и садится за стол.

Мужество и верность

Работа над «Капиталом» опять задерживается, потому что снова и снова Маркс ищет постоянный заработок. Самое большее, что удается заработать литературным трудом, – 100 – 120 фунтов в год. Этого даже вместе с теми деньгами, которые присылает Энгельс, так мало, что порой семья неделями питается одним хлебом и картофелем.

Бывают дни, когда даже Маркс теряет равновесие. Женни и дети больны. Позвать доктора? Но чем заплатить за лекарства? На столе неотправленные письма: нет марок. Несколько дней он не читает газет – в доме нет ни пенни, да и не в чем выйти на улицу: последний сюртук в ломбарде. Надо прятаться от булочника, квартирной хозяйки, требующих уплаты долгов.

К тому же мысль о том, что Фридрих из года в год тратит свои блестящие способности на нелюбимое дело, давит, точно кошмар. Маркс страдает от унизительного положения, в котором находится.

Энгельс делает все, чтобы никто не узнал о его денежной помощи Марксу: «Наши личные дела никого не касаются».

•

Личные дела… Было немало горького за годы, проведенные Энгельсом в Манчестере. Но были и радости – мимолетные встречи с Карлом, совместное творчество, привязанность любимой женщины – Мери Бернс, ставшей его женой.

…Тридцатилетним молодым человеком приехал Фридрих Энгельс в Манчестер, чтоб занять место конторщика фирмы «Эрмен и Энгельс». И почти пятидесятилетним коммерсантом, совладельцем крупной фирмы, он, наконец, получил известие, которого долгие годы ждал с неистощимым терпением: