Дружба великая и трогательная. Странички из жизни Карла Маркса и Фридриха Энгельса

Маркса и Энгельса интересуют мнения товарищей и об их научной работе. Казалось бы, где взять смелость двадцатипятилетнему молодому человеку, чтобы высказывать замечания ученому? Но вот Герман Лопатин, переводивший на русский язык первый том «Капитала», убежденно говорит автору:

– Вы знаете, первая глава – «Товар и деньги» – трудновата для обычного читателя. Она должна быть изложена проще.

И слышит в ответ:

– Как, по-вашему, это лучше сделать?..

•

…В квартиру Даниельсона в Петербурге кто-то настойчиво постучал. Хозяин открыл дверь. Перед ним стоял молодой человек, одетый как иностранец. Вглядевшись, Даниельсон узнал:

– Герман Александрович! Заходите!

– Не так громко. Мое имя Николай Любавин. Я ненадолго. Хочу договориться с вами, чтобы вы продолжили вместо меня перевод на русский язык книги Маркса. Я вынужден временно прекратить его…

Пройдет два года, и Герман Лопатин, успевший за этот короткий срок предпринять отчаянную, но безуспешную попытку вызволить из ссылки Чернышевского, несколько раз арестованный и столько же раз бежавший из тюрьмы, снова приедет в Лондон. И Маркс покажет русскому другу новенький том своей книги на русском языке. Его прислали из Петербурга.

– Перевод отличный. Этим мы обязаны прежде всего вашему умению, Герман. – Маркс обернулся к Энгельсу: – Ведь так?

Энгельс вынул трубку изо рта.

– Справедливо. Спасибо, Герман!

Те, кто дорог другу

Такого жаркого лета, как в 1869 году, манчестерцы не помнили. От жары люди стали вялыми, сонливыми. В доме на Морнингтон-стрит, 86, в комнате с затемненными окнами сидят на полу, где прохладнее, двое – Фридрих Энгельс и девочка лет двенадцати-тринадцати.

Энгельс читает вслух. Скомканным платком он то и дело вытирает потное лицо. Духота. И все же глаза его блестят от удовольствия.

Девочка, облокотившись ему на колени, напряженно следит за развертыванием событий в датской былине.

В комнату входит молодая женщина.

– Все, все. Тусси пора спать, а она должна еще кормить ежа. И давайте решим, как мы завтра проведем день.

Жена Энгельса привлекает к себе девочку. Она рада маленькой гостье из Лондона – младшей дочери Марксов. Иногда ей кажется, что, будь у них свои дети, Фридрих не мог бы заботиться о них больше, чем о детях Маркса.

Держась за руки, Фридрих и девочка идут кормить ежа, любимца Тусси, и охотничьих собак.

Тусси, как и ее старшие сестры, почти каждый год время от времени навещает своего верного друга «Ангельса».

В это время в Лондоне Маркс читает жене письмо, которое она ждала с таким нетерпением:

«22 июня 1869 г.

…Тусси в очень хорошем настроении. Сегодня утром вся семья бегала по лавкам, завтра вечером они хотят идти в театр. „Германа и Доротею“ она прочла, хотя и не без труда… Теперь я ей дал Младшую Эдду, где есть несколько красивых мест; после этого она сможет прочесть из Старшей Эдды о Сигурде и Гудруне. На рояле она также играет прилично. Я читал с нею и датские богатырские былины.

Твой Ф.Э.»

…Они стоят у книжных полок в кабинете Энгельса, девочка и ее старший друг.

– Что бы тебе почитать? Давай-ка посмотрим.

Энгельс задумчиво оглядывает ряды книг.

– Попробуй-ка эту. Здесь песни маленького, но мужественного народа. – Он подает Тусси томик сербских народных песен в немецком переводе.

Тусси пристраивается с книжкой у окна, а Генерал продолжает просматривать книги на полках.

Потом он даст ей «Гетца фон Берлихингена», после – «Эгмонта». Когда-то эти книги пробудили в нем страстное стремление к справедливости и высокие понятия о чести. Теперь, глядя на Тусси, он с острым чувством удовлетворенности наблюдает, как волнуют они эту малышку.

А какое удовольствие доставляет Энгельсу ее позабавить или озадачить! Недавно он сделал рисунок и, чтобы заинтересовать ее и скрыть имя автора, направил Марксу в Лондон с просьбой переслать в конверте к Тусси, написав адрес чужим почерком. Пятидесятилетний Маркс добросовестно выполнил поручение. На следующий день он «рапортовал» Энгельсу в письме: «Рисунок она получит с одного здешнего английского курорта».

Марксу очень приятно читать в письмах друга веселые строки, адресованные дочерям, приписки, в которых он, так хорошо знающий Энгельса, видит привязанность и любовь: