Друзья и герои

– Средиземное море, – сказала Гарриет.

Гай поправил очки и пригляделся.

– Не очень-то похоже на море мечты, – сказал он.

Однако тем днем их волновали другие вопросы. Шагая мимо вилл, где, казалось, не было ни единой живой души, Гай что-то напевал, чтобы продемонстрировать свою уверенность в успехе предстоящего собеседования. Он шел слишком близко к Гарриет, но она безропотно семенила рядом. Они спешили приблизить тот момент, когда их сомнительное положение будет наконец разрешено.

Виллу Куксона оказалось легко найти. Это была самая большая из прибрежных вилл, и ее название – «Порфировые колонны» – было написано не греческими буквами, а латиницей. Вилла была отделана белым мрамором, и коричнево-красные колонны – о которых, как сообщил Алан, даже упоминалось в «Бедекере»[39] – выглядели на этом фоне не лучшим образом.

– Похожи на гигантские сардельки, – прошептала Гарриет, и Гай нахмурился, предлагая ей помолчать.

Дворецкий провел их в круглый зал, также украшенный колоннами, на сей раз белыми, а оттуда – в? огромную гостиную, уставленную мебелью с острова Корфу и отделанную атласом цвета янтаря.

Посреди всего этого золотистого мерцания майор поднялся им навстречу и протянул руку.

– Как приятно снова видеть вас, – сказал он, хотя они едва ли были знакомы. Он усадил Гарриет на почетное место на обитой атласом софе и извинился перед Гаем. – Мне очень жаль, но Арчи пока нет. У него в обед была встреча в Афинах, и он еще не вернулся.

Гай принялся извиняться, что они пришли так рано, но майор запротестовал:

– Нет-нет, это Арчи опаздывает, несносный мальчишка. Он у нас с чудинкой, боюсь. Но это неважно. У нас с вами есть немного времени наедине, и я прошу вас рассказать мне про Бухарест. Я был там когда-то и познакомился с десятком князей и княгинь; все они были, разумеется, само очарование. Надеюсь, что с ними всё будет в порядке. Что за катастрофа! Как вы это пережили?

Гай говорил с Куксоном охотнее, чем с Грейси. Слушая его анализ румынской катастрофы, Куксон издавал восклицания восторга и ужаса, после чего стал настойчиво расспрашивать, как же Принглам удалось сбежать.

– А как же вы, – заботливо повернулся он к Гарриет, – вы же, полагаю, ужасно тревожились? И даже, наверное, немного боялись? Вам, наверное, было невероятно грустно уезжать!

Майор переводил взгляд с Гарриет на Гая и обратно и излучал такую симпатию и такое внимание, что Гарриет растаяла. Он вел себя как любезный и щедрый хозяин, принимающий новоприбывших в круг своих друзей. Как же повезло этим друзьям! Теперь Гарриет прекрасно понимала, почему в этом светском соревновании у бедной миссис Бретт было мало шансов.

Но Гая было не так легко очаровать, и он не готов был позабыть миссис Бретт. Хотя он и отвечал на расспросы майора – не мог не ответить, – он не откликался, как обычно, всем сердцем на предложение дружбы. Несколько раз где-то в глубине дома раздавался шум, и он тут же оглядывался, надеясь на появление Арчи Калларда. Майор, казалось, не замечал его невнимательности и продолжал задавать один вопрос за другим, отвлекая их от волнений. Атмосфера царила самая дружелюбная, но Гай был рассеян, и майор в конце концов пробормотал:

– Куда же подевался Арчи?

Наконец дверь распахнулась, и в гостиную вошел Каллард. Хотя уже смеркалось, Гай и Гарриет поняли по его лицу, что он совсем позабыл о них. Арчи был не один: с ним был Чарльз Уорден.

Гарриет и Уорден обменялись потрясенными взглядами, и Гарриет ощутила, что ей вдруг стало холодно. Казалось, что с ними сыграли какую-то шутку.

Каллард оставил свою прежнюю игриво-безразличную повадку и, осознавая свою ответственность, держался серьезно и сдержанно.

– Как любезно с вашей стороны было приехать, – сказал он. – Вы все знакомы друг с другом?

Сочтя это достаточным представлением, Гарриет и Уорден на расстоянии кивнули друг другу и стали ждать, что будет дальше.

Майор, которого, казалось, волновала новоприобретенная должность Калларда, встал и заявил:

– Дорогой Арчи, думаю, я отведу миссис Прингл и Чарльза в сад, а вы пока можете тут побеседовать. Сейчас еще светло, и мы сможем пройтись. Не задерживайтесь. Думаю, всем нам до смерти хочется чаю.

Он открыл французское окно. Гарриет с радостью последовала за мужчинами, но, оглянувшись напоследок, увидела искаженное от напряжения лицо Гая и почувствовала себя виноватой, поскольку покинула его с такой готовностью. Она поспешила к майору, держась так, словно они были в саду вдвоем. Он провел ее вокруг клумб, описывая, какие цветы расцветут здесь после весенних ливней, и, хотя пока любоваться было нечем, она восторженно восклицала, слушая его рассказы. Польщенный ее интересом, Куксон сказал:

– Посмо́трите еще на них в апреле; но, разумеется, я надеюсь, что вы еще не раз побываете здесь до того.