Друзья и герои

– Не может же он достать из ниоткуда транспорт.

– Напрасно вы так в этом уверены. Сюда летают самолеты из Каира. Если кому-нибудь важному потребуется улететь на таком самолете, это можно будет устроить.

– И что же, Арчи Каллард настолько важен?

– Он, может, и нет, а майор – да. И неизвестно еще, что учудит Арчи! Он поговаривает, что хочет организовать собственную армию.

– А что, сейчас еще такое бывает?

– Разумеется. Сплошь и рядом.

– Слышала, вы теперь работаете на майора?

– Помогаем ему немного. В Фалироне осталось не так много рабочих. Шофер ушел на фронт, поэтому я теперь за него. Майор очень щедр. Отдал нам квартиру над гаражом.

– А чем занимается Дубедат?

– Разными делами. – Тоби понизил голос, словно собираясь поделиться постыдной тайной. – Старина возится в саду, чистит серебро, застилает постели. Недавно дворецкий велел ему вымыть плитку в вестибюле. Настоящее падение, не так ли? Такой человек – и моет полы! Если бы справедливость восторжествовала, он бы стал директором. Невозможно с этим смириться. С ним чертовски несправедливо обошлись!

Тоби мрачно опустил взгляд и пребывал в таком состоянии, пока не вернулась мисс Глэдис.

– Пойдемте, – сказала она, и Тоби, слезая со стола и пытаясь привести себя в порядок, чуть не рухнул на пол.

Алан всегда говорил, что в Академии кормят отвратительно, но в воскресенье он пригласил Принглов на обед, обещая некий особый повод. Никаких пояснений он не дал, опасаясь, что не сможет оправдать их ожиданий.

Шагая по широкому проспекту Василисис-Софиас, продуваемому всеми ветрами, Гай восторженно рассказывал, что они планируют повторить свое представление в Афинах. Новая постановка должна была стать еще масштабнее, веселее и ярче. Времена стояли мрачные, но Гаю в очередной раз удалось укрыться от них.

Побед больше не было. Колокола перестали звонить. Афиняне жили в условиях, напоминавших осадные, и не видели в будущем ничего утешительного. Греческие войска застряли в горах. Дойдя до границы с Албанией, они остановились. Поговаривали, что надежды взять Влёру уже нет. Солдаты выбились из сил. Продовольствия не было. Боеприпасы заканчивались.

Когда они свернули к Академии, Гарриет заглянула во двор военного госпиталя. Там всё так же бродили раненые.

– Надо будет поработать с начальной песней, – продолжал Гай. – Лично мне она нравится, но нельзя же всё время петь одно и то же.

– Наверное.

В прежние годы февраль приносил с собой первые признаки весны, но в этом году холода затянулись. Солдаты в горах страдали и жаловались, что им не шлют провиант. Замерзшим и полуголодным афинянам просто нечего было слать.

– Им придется подписать перемирие, – сказала Гарриет.

– Что?

– Ты только погляди на этих людей. Так греки долго не продержатся.

Лицо Гая исказилось, и после длинной паузы он сказал:

– Возможно, британцы пошлют им помощь.

– Эта помощь, кажется, никому не нужна.

Слухи о том, что британские войска уже выступили, вызвали не только радость, но и тревогу: все боялись, что это лишь ускорит наступление немцев.

– И всё же, – сказал Гай. – Всё лучше, чем эта патовая ситуация.

В здании Академии оказалось холоднее, чем на улице. В общем зале растопили маленький камин, но сырость витала в воздухе, подобно туману. Бо́льшая часть стульев, однако, была занята, и голоса присутствующих звучали на удивление бодро. На столе Алана стояла бутылка узо, и, увидев Гая и Гарриет, он тут же начал разливать его по стаканам.

– Так у нас и в самом деле есть повод? – удивилась Гарриет.

– В самом деле, – подтвердил Алан.

Они уселись, и узо тут же согрел их. Алан рассказал, что одному из обитателей Академии, некоему Теннанту, офицер с проходящего мимо судна обещал передать кусок говядины.

– Это обещание привело к некоторому недопониманию. Мисс Данн, как обычно, решила распорядиться всем сама и, прежде чем говядину успели прислать, повесила объявление: мол, в это воскресенье гостей приглашать запрещается. Я пошел к Теннанту – в? конце концов, ему было решать. Он сказал, чтобы я приглашал кого хочу. Мясо еще могут и не прислать. А если и пришлют, местный повар наверняка всё испортит.

Потерпевшая неудачу мисс Данн сидела у камина, уставившись в книгу, и не участвовала во всеобщем голодном оживлении.

Заглушая разговоры, из какого-то дальнего угла доносился поучающий голос Пинкроуза. К нему тоже пришел гость, которому он и излагал содержание своей лекции о Байроне.

Гадая, уж не мисс Глэдис ли была адресована эта речь, Гарриет спросила:

– Как вы думаете, младшая мисс Тукарри строит планы на Пинкроуза?

Алан кивнул с серьезным видом:

– Уверен в этом. И согласитесь, из нее вышла бы очень качественная леди Пинкроуз.

В ожидании сигнала к обеду они волей-неволей выслушали монолог Пинкроуза, который продолжался, пока не затихли все разговоры вокруг. Когда наконец прозвенел гонг, по комнате прошелестел общий вздох. Жильцы старались неторопливо покидать зал, пропуская женщин вперед. Увидев, что здесь есть и другие женщины, мисс Данн поторопилась выйти первой. Гарриет удалось разглядеть, кто пришел в гости к Пинкроузу. Это был Чарльз Уорден.