Друзья и герои

– Не беспокойтесь, вас привечают не потому, что вы фальшивый подполковник, а потому, что вы друг и союзник. В Греции армия профессиональная: звание здесь означает опыт, а не класс. Греческие солдаты ходят всюду, куда могут себе позволить, так что, надеюсь, британское командование положит конец всему этому бессмысленному чинопочитанию.

– Нет, конечно.

– Почему же?

– Это же очевидно, – брюзгливо ответил Кларенс. Такой поворот беседы пришелся ему не по душе. Улицы Афин заполонили новоприбывшие солдаты, которые бродили повсюду и заглядывали в любую дверь, которая могла бы скрывать за собой прибежище. В «Гранат» им попасть не удалось: стоимость входа была слишком высокой.

– Вы что, хотели бы, чтобы они явились сюда? – спросил Кларенс. – Здесь бы не хватило места!

Места и правда было мало. Присутствующая публика напоминала гостей Куксона. Пары толпились на танцплощадке. Среди них был и Добсон: он танцевал с вдовой кораблестроительного магната, на которой как раз пытался жениться.

– Что мы будем пить? – спросил Кларенс, твердо вознамерившись перевести беседу на более приятную тему. Он заказал рецину, и, когда открыли третью бутылку, улыбка его стала мягкой, снисходительной и несколько приторной.

– Давайте потанцуем, – предложил он, но Гарриет не была одета для танцев и отказалась. – Тогда я пойду танцевать вон с той красоткой.

– Она вам откажет. Гречанки не танцуют с иностранцами.

– Почему это?

– Они верны своим мужчинам на фронте.

– Верны? – Кларенс задумался над услышанным. – Да. Верность. Именно. Ее-то нам и не хватает.

Он помрачнел, и Гарриет поняла, что теперь-то его удастся разговорить.

– Как дела между вами и Софи? – спросила она мягко.

– А вы как думаете? Когда я видел ее в последний раз, она выходила из «Сикурель»[69]. Накупила там платьев на тысячу фунтов.

– Шутите? Вы что же, настолько богаты?

– Богат? Я? Не я же за них платил.

– А кто?

– Какой-то богатый дуралей с титулом. Он платит и за платья, и за всё прочее, я полагаю.

– Вы хотите сказать, что она вас бросила?

– Именно. Впрочем, ничего удивительного, верно? Что я мог ей предложить?

– И сколько вы были женаты?

– Неделю. На то, чтобы выправить ей паспорт, ушла неделя, после чего она огляделась, тут же заприметила кого-то поперспективнее и была такова – словно борзая. Признаю, дела наши шли не очень. Работы у меня не было. Мы занимали комнатушку в каком-то чудовищном пансионе. Софи меня ненавидела.

– Ну что вы!

– Ненавидела меня, – повторил Кларенс с мрачным удовлетворением. – Как бы то ни было, она сбежала и в мгновение ока завела себе какого-то беднягу майора. Не то чтобы я жалел его, конечно. Какой-то чертов пижон, который чистит себе перышки, пока куда более достойные мужчины мрут в пустыне. Надолго Софи с ним не задержалась. Она ушла к египетскому хлопковому королю, но и он был всего лишь интерлюдией. Ей не хотелось терять ценный паспорт только ради того, чтобы поселиться у реки. Не знаю, кто был следующим… я потерял ее из виду. Каир – это идеальные угодья для девушек вроде нее. Там они вольны выбирать.

– И что же, вы разведетесь?

– Полагаю. Она говорила, что, возможно, выйдет замуж за последнего кавалера. Ей всё же очень нравится наряжаться. Когда она выходила из «Сикурель», то просто светилась от счастья. Я никогда раньше не видел ее в такой радости.

– Но что ей делать с таким количеством нарядов? Неужели в Каире есть куда пойти?

– Ну что вы, разумеется.

Кларенс критически взглянул на простой наряд Гарриет, после чего перевел взгляд на женщин в линялых платьях на танцплощадке. Глаза его затуманились. Погрузившись в воспоминания, он вдруг рассмеялся.

– В Софи всё же было что-то такое, – сказал он одобрительно. – Конечно, она настоящая потаскушка.

– Ну вы же знали об этом, когда женились на ней.

– Знал, конечно.

Кларенс развалился в кресле, смягченный и вместе с тем разгоряченный вином, и улыбнулся своим мыслям. Он уже достиг той стадии философской шаткости, которая даровала ему божественное озарение буквально по всем вопросам.

– Вы просто не понимаете, – заявил он. – Вы чрезмерно упрощаете жизнь. Всё очень сложно… запутанно… пугающе… Мы поступаем как хотим, потому что так хотим. А вы так умны, что не понимаете, о чем я. Но всё же, какая судьба! Если задуматься. Я ей не завидую.

– Кому?

– Софи. Он же на ней не женится. Такие никогда не женятся. Она застрянет там со своим паспортом. Через несколько лет она будет одной из этих потасканных левантийских женушек, которых оставили в Каире после предыдущей войны. Будет жить на пенсию…

– Вечная история.

– Да. Вся жизнь – вечная история. Это-то и дурно. Но она меня всё же увлекает. Я сам себя увлекаю.

– Никогда бы не подумала.

– О!

Кларенс поднял на Гарриет влажный, лирический взгляд.

– Вы – стерва, – заявил он. – Софи была обычной потаскушкой, но вы – стерва. Мне нужна стерва.

– Не думаю. Вам нужен кто-то, кто разделит ваши заблуждения…