Дубовая Гряда

Незадолго до сумерек отряд уже находился в трех километрах от Слободы. Остановились в кустарнике на опушке леса. Разведку решили не посылать: было из­вестно, что у входа стоит один полицай. Чтобы снять его, выделили двух человек: бывшего красноармейца-разведчика Петра и Анатолия Зубенка из Дубовой Гряды. Одна группа получила приказ обойти помещение поли­ции с севера и на западной стороне сомкнуться с груп­пой Сергеева. А Володя со своими хлопцами должен был подобраться к самой школе, бросить гранаты в ок­на, сразу отойти и залечь. Командир отряда находился на восточной стороне, откуда партизаны начинали на­ступление. Один пулемет предстояло установить за цементированным колодцем, второй за ближайшим от входа деревом, чтобы оба они могли вести огонь по врагу.

Ровно в двенадцать часов ночи партизаны направи­лись к деревне. Недалеко от пришкольного участка раз­бились на группы, но как ни планируй, как ни учитывай все мелочи операции, бой зачастую вносит свои поправ­ки. Так случилось и сейчас. Группа Сергеева, двигав­шаяся со стороны улицы, не достигнув места назначе­ния, наткнулась на человека. Увидав партизан, он круто повернул и шмыгнул в переулок, ведущий к школе. Ночную тишину разорвал истошный вопль:

— О-ой, бандиты! Нас окружи-ли!

Часовой выстрелил, когда ни одна группа еще не достигла назначенного места. Петр и Анатолий прижа­лись к земле метрах в десяти от часового, не зная, что делать, и не видя его. Но как только один за другим грянули выстрелы, часовой соскочил с крыльца, и Петр тут же «снял» его. Сразу же в окна полицейского участ­ка полетели гранаты.

Из дверей дома выскочили несколько полураздетых полицаев и рухнули, скошенные пулеметными очере­дями. В ответ из дверного проема затрещал вражеский пулемет.

— Ты куда? — вдруг крикнул Анатолий и схватил за плечи пытавшегося спастись бегством полицая. Тот успел выстрелить из пистолета в землю, но подбежав­ший Петр ударил его прикладом по голове, и предатель, выпустив оружие, упал на колени.

— Отведи его,— крикнул Петр, поворачиваясь к крыльцу. В это мгновение там взорвалась граната, и вражеский пулемет умолк.

— Хлопцы, давай сюда! — закричал Володя, унич­тоживший гранатой пулеметчика, и партизаны со всех сторон бросились к дому. Нужно было действовать как можно быстрее, чтобы Бодягин не успел привести со станции подмогу. Двух полицаев нашли в маленькой комнате, где они затаились под школьными партами. Собрали оружие.

— Отходи! — скомандовал Ядловец, и его приказаре повторили командиры всех групп. Не повезло толь­ко Грише, вместе с которым Володя спустил под откос поезд, где ехал старый Шайдоб. Пулеметная очередь перебнла парню руку выше локтя. Наскоро сделали перевязку, и Гриша, превозмогая боль, молча зашагал вместе со всеми.

Два партизана вели трех полицаев. Никому и в го­лову не пришло заглянуть им в лица. И лишь позднее, когда начало светать, походка одного из пленных пока­залась Володе знакомой.

Забежал вперед, глянул:

— Братцы! Да у нас же сам Кичка! Товарищ коман­дир, давайте сделаем привал и послушаем господина начальника полиции. Вот смеху будет!

— Пока не время. Придем на место, там и послуша­ем,— сказал Илья Карпович.

Кичка, слыша этот разговор, злобно посмотрел по сторонам. Вдруг он остановился и, как норовистый конь,— ни с места. А попробовали конвоиры подтолк­нуть прикладами, совсем уселся на землю.

— Позвольте, я подгоню,— попросил Анатолий, вы­таскивая шомпол из винтовки.— Он же своими подко­ванными сапогами прыгнул из окна прямо мне на го­лову.

Эти слова подействовали: вскочил и пошел. Тем бо­лее что Илья Карпович предупредил:

— Если постараешься, еще сможешь искупить вину.

На допросе в землянке Кичка начал просить:

— Отпустите, и я убью Бодягина и немецкого ко­менданта.

Только тут, во время допроса, выяснилось, что в ходе нападения партизан Василь находился в комнате, обращенной окнами на запад, и успел удрать. Удалось унести ноги и еще шестерым полицейским, а все осталь­ные полегли. Кичка признался, что Василь еще раньше докладывал ему об участии в засаде на Бодягина и немцев Анатолия Зубенка из Дубовой Гряды. Мол, об этом и Савка знает, да прикрывает бандита. Одного ни­кто не мог понять: почему молодой Шайдоб не выдал всех хлопцев? Побоялся за свою мать и сестру? Сам же Кичка не мог взять в толк, почему бургомистр отклонил его предложение об аресте семей Зубенка и Савки. Вме­сто этого он с немцами на следующее утро нагрянул в деревню, где прямо в избе расстреляли мать, двух сестренок и брата Анатолия. Савку пощадили: связали руки и увезли в Жлобин.

«Не смогли мы предупредить расправу»,— с горечью подумал Илья Карпович и взглянул на Володю.

— Не нужно пока говорить об этом Толику Зине,— сказал хлопец.

— Почему? — не согласился командир.— Зачем скрывать правду? Скажем и им, и всему отряду: пускай люди увидят звериное лицо фашистов!

Допрос закончился, но все продолжали сидеть на своих местах. В углу попискивала рация, а снаружи глухо шумели старые ели.

10