Дух воина

Брудвар долго стоял перед фэрлом, взвешивая последствия своего непростого решения. Этот человек бросил ему открытый вызов и оскорбил. Заслуживает ли он смерти? Конечно. Достоин ли прощения? Вряд ли. Но если Брудвар проявит милосердие, то фэрл будет помнить об этом до конца своих дней. Это укрепит отношения между их свальдами и сделает Бордса вернейшим из глав племен. Это пойдет на благо общей борьбе. А если так, то чего он сомневается? Сейчас важно лишь это. В крайнем случае срубить пару непокорных голов он всегда успеет.

– Посмотри на меня, фэрл Бордс.

Тот подчинился. Взгляд мужчины потерял твердость.

– Сегодня ты храбро и отважно защищал честь своего рода и свальда. Ты не отступил, зная, что проиграешь. К сожалению, пыл и гордость ослепили тебя, заставили забыть о клятвах, которые ты приносил перед троном Скаймонда. Я вправе казнить тебя… Но не стану.

Пленники встрепенулись. Во взгляде фэрла зажглась надежда.

– Не стану… Если ты вновь поклянешься мне в верности и будешь служить союзу племен так же рьяно, как бился за свой свальд.

Фэрл поклялся. Истово и усердно повторил все, о чем просил вождь Эргунсвальда. В голосе фэрла прозвучало нечто, чего Брудвар прежде не замечал в нем. Преданность.

Дико плясал огонь, пожирая истерзанное тело Вайлунда. Под его прожорливый треск во все стороны летели искры. Клубы дыма поднимались вверх и растворялись в темноте ночи. Люди задумчиво смотрели на костер, гадая, что будет дальше и какая судьба ожидает Север. Брудвар же, стоя вместе со всеми, знал ответ. Но он решил бороться с неизбежным, поклялся сделать все возможное, чтобы избежать мрачного будущего. У него созрел план, который мог бы помочь Северу приспособиться к переменам. В Эргунсвальде еще оставались люди, которые уже сражались и побеждали подобное зло. Брудвар увидел это, впитав обрывки памяти сокрушенного духа. И он будет просить их о помощи, даже если для этого придется стоять перед Озаренными на коленях до скончания времен. Ну а потом, если все сладится, вернется к мыслям о завоевании Империи.

Глава 8 Самый лучший день

Очаг, спустя три месяца.

– Ты спасла меня, – сказал Брудвар с порога и заключил Нарьяну в объятия. Прижал к себе крепко, но так нежно, будто держал в руках цветок и боялся помять его лепестки. Стоял, зарывшись лицом в огненные волосы и наслаждаясь моментом. Сердце вновь обретало покой, а все его тревоги растворялись, стоило ему заглянуть в ее карие глаза. Нарьяна тепло улыбнулась, взяла за руку и увлекла его в дом.

Казалось, он видит ее впервые. Появилась позабытая скованность и робость. От долгой разлуки в голове успело поселиться чувство вины. Но не только по этой причине. После того как Брудвар чуть было не умер, сражаясь с тем ужасным духом, он по-новому взглянул на девушку. Если бы не Нарьяна, то Эргунсвальд лишился бы вождя. Он всегда старался не давать волю чувствам, скрывал их от всего мира, а иногда прятал и от самого себя. Но сердце невозможно было обмануть. Оно любило девушку и напомнило об этом Брудвару в самый черный день, вырвав пленника из океана тьмы и безнадежности. Глубокая благодарность усилила его любовь стократно.

О Предки! Как же она прекрасна, как чарующе мила! И как же он успел соскучиться! Ему нужно было столько всего рассказать ей, стольким поделиться! Но слова застревали в пересохшем горле. Тот Брудвар – уверенный в себе, жесткий, способный принимать сложные решения, остался где-то позади двери, в зимнем снегопаде.

Нарьяна отстегнула фибулу его плаща, и тот мягко упал на пол. Брудвар снял меховую куртку, освободился от туники, в которой вдруг стало очень тесно и жарко. В глазах Нарьяны появились озорные искорки. Когда ее руки коснулись ремня, в нем проснулось нечто звериное, неудержимое и голодное. От смущения не осталось и следа. Мысли заполонило сладкое предвкушение и дикое желание обладания. Положив ладонь на затылок девушки, он прижал ее голову к своему лицу и жадно поцеловал. Их губы сплелись в долгом танце, языки, касаясь друг друга, разожгли огонь страсти с невероятной силой. Руки принялись ласкать молодое тело, поцелуи опустились ниже, оставили следы на шее и плечах, занялись упругой грудью.

Освободившись от одежды, Брудвар подхватил Нарьяну и уложил на кровать, накрыв девушку собой. В ее взгляде что-то изменилось. Слабо, но настойчиво она сжала его ключицы, остужая пыл. Девушка хотела мягкости и чуткости. И он исполнил ее желание.

Растянувшись на ложе, испытывая приятное расслабление, вождь гладил волосы девушки, наслаждаясь умиротворением и счастьем. Он был готов закрыть глаза и предаться сну, но в то же время хотел рассказать ей обо всем, что произошло, узнать: как она себя чувствует и как ей живется здесь, всем ли она довольна, не передумала ли насчет переезда в Скаймонд?

– Нарьяна, мне так много нужно…

Она приложила палец к его губам, велев замолчать. Легким движением прикрыла веки, прижалась к груди. Вождь снова подчинился. Кажется, девушка каким-то образом могла читать его мысли и угадывать желания.