Дух Зверя. Книга первая. Путь Змея

— К Даримиру, — и скрылся внутри. После недолгих колебаний Олга двинулась следом. Череда залов, лишенных потолка, сменилась сквозными покоями без стен. Идти, ступая голыми пятками по полу, засыпанному мелким щебнем, было трудно. Они свернули в узкий коридор и неожиданно остановились перед, наверное, единственной во всем здании уцелевшей дверью. Малышка сделала шаг назад, уступая дорогу спутнице. Олга толкнула дверь и оказалась в просторной комнате, заваленной старой мебелью. У дальней стены, опустив тяжелую голову на грудь, сидел Дарим. Тонкая струйка слюны из перекошенного рта стекала по подбородку, мутный взгляд обозревал просторы неведомой вселенной, а безвольно поникшие плечи изредка вздрагивали, будто тонкая игла колола его в нервный узел. Губы Олги задрожали, глаза увлажнились. Она бросилась к шептуну, обхватила его за плечи и аккуратно опустила голову на пол, отерев рот своим рукавом.

— Я привел ее, как и обещал, — раздался сзади подрагивающий от напряжения голос девочки. — Отдайте мне мальчишку и убирайтесь.

Олга на мгновение закрыла глаза, осознавая услышанное, после чего обернулась, обшаривая пространство вокруг себя испуганным взглядом.

Их было трое. Первый, Медведь, огромный и могучий, был непоколебим и тяжеловесен, словно его дух, с густой темно-бурой шапкой курчавых волос на голове, с прямым и надменным взглядом черных глаз из-под хмурых бровей и хищным изгибом губ на широком лице, поросшем бородою. Второй, Ящер, лысый и верткий, телосложением и лицом напоминал изнеженного подростка из богатой семьи: худой, узкоплечий, с тонкой длинной шеей и отвращением ко всему миру на вытянутой, по-змеиному острой мордочке. В его раскосых глазах, скрытых злым прищуром, сквозь восхитительную игру изумрудного и золотого проглядывала холодная, рассудительная жестокость. В третьем, Соколе, чувствовалась порода, выражавшаяся в его крайней сдержанности и спокойствии. Короткие желтые с черными подпалинами волосы торчали во все стороны, словно взлохмаченные ветром перья, большие светлые глаза внимательно изучали жертву, угловатое, по-птичьи заостренное лицо не выражало ни единого чувства.

Медведь окинул Олгу недоверчивым взглядом.

— Это и есть Великий Дух? — пророкотал он глухим рычащим басом.

— На ней печать, — раздраженно пояснил оракул. — Так я могу забрать мальчишку?

— Да, конечно, — рассеянно пробормотал Бурый, присев на корточки рядом со Змеею, что в страхе прянула прочь, оскалив белые клыки.

— А может кто-то поможет мне отнести его в приют, — девочка повысила голос.

— Ящер.

Тот недовольно хмыкнул, но повиновался. Грубо отпихнув вцепившуюся в Даримира Олгу, он взвалил бесчувственное тело на плечо и зашагал следом за ребенком. Медведь хотел было взять Змею за руку, но она отдернула кисть, спрятав ее за спиною.

— Ты видишь, кто я?

— Лучше, чем ты сам.

Бурый ухмыльнулся.

— Ну так как, Пернатый, что будем делать… — он подошел к Соколу, и, чуть понизив голос, добавил, — этот ублюдок убил твоего Мастера. Думаешь, он клюнет на приманку?

Сокол равнодушно пожал плечами.

— Я с ним ни разу не встречался, но, думаю, что он не такой дурак, раз смог водить нас за нос столько лет, — он поглядел на Змею. — Хотя, кто знает, может и такой.

— Тогда отвезем ее в поселок. Рано или поздно он объявится.

— Сомневаюсь, — пробормотал желтоглазый, распутывая звенья серебряной цепочки. Олга съежилась, подавив болезненный вздох, и вжалась в стену. Опять!

— Эй, — в дверном проеме показалась блестящая лысина взбудораженного Ящера, — кто-нибудь чует врага? Я видел, как кто-то вошел в библиотеку.

— Что?! — Медведь замер, опустив веки и прислушиваясь, после чего метнулся к окну. — Вот он!

Одним ударом мощного кулака он высадил хлипкую раму и перемахнул через подоконник, Ящер проворно скользнул следом, скалясь в безумной улыбке. Сокол проводил их спокойным взглядом, ничуть не поддавшись азарту погони, лишь покачал головою и присел рядом с пленницей.

— Руки.

Олга обреченно протянула запястья, силясь сдержать страх и злость. Кандалы со звонким хлопком защелкнулись, тяжким грузом оттянув предплечья.

— Шею.

Змея зашипела, но Пернатый не впечатлился подобным проявлением ее сущности.

— Только кусать не надо, хорошо? Мы не доверяем тебе, потому вынуждены позаботиться об этом. Не заставляй меня действовать силой.

Олга сникла. Прикосновения затворяющего металла холодило до зудящей боли, но вот пальцы йока… Она удивленно глянула на Сокола, что, коснувшись ее кожи, вздрогнул, отдернув руку, и, нахмурившись, отвернулся. Его пальцы были теплые, почти горячие, и дрожали. Обруч удавкой стянул шею, и Олга на миг перестала дышать, позабыв обо всем на свете, но спустя какое-то время воздух ворвался в сжавшиеся легкие, и она закашлялась, сплевывая мокроту.

— Ничего, скоро привыкнешь, — нервно усмехнулся Сокол, оправляя волосы.

— Ушел, — Медведь внезапно возник на пороге комнаты. — Странно, я так и не смог разобрать, кто именно был этой тенью. Вроде Лис, а вроде и не Лис… Будто в нос песку насыпали. А, черт с ним, пора выдвигаться. Поспеть бы к ужину.