Читаем Духи и божества китайской преисподней полностью

По одной из легенд, Се и Фань жили в эпоху Тан (唐, 618–907). Во время мятежа Ань Лу-шаня (крупное и крайне важное для истории Китая восстание, поднятое в 755 году) военачальники Чжан Сюнь и Сюй Юань стояли насмерть в осажденном городе Суйян и отправили помощников Фаня и Се за подкреплением. Се Би-ань был высок и бежал быстро, но его схватили враги и повесили на городской стене. Коротышка Фань отстал и укрылся на берегу реки возле городских ворот. По неосторожности он упал в реку и утонул. Город Суйян не выдержал длительной осады и был захвачен врагом, военачальники Чжан Сюнь и Сюй Юань погибли и позже стали Чэн-хуанами, а их верные помощники Се и Фань стали их охранниками.

На Тайване большей известностью пользуется легенда о дружбе Се и Фаня, которые якобы жили на юге провинции Фуцзянь и с детства были не разлей вода. Однажды в пути их застала врасплох сильная гроза. «Седьмой дедушка» Се отправился домой за зонтиком, а «Восьмой дедушка» Фань укрылся под мостом. Вода в реке начала быстро подниматься, но Фань не хотел уходить, опасаясь, что друг его не найдет. Из-за того что был невысок ростом, он ушел под воду с головой и утонул. Се обнаружил его труп и с горя пробовал утопиться, но ему не позволял высокий рост. Тогда он повесился на дереве. Вот поэтому у него язык высунут, как у повешенного. Ямараджа был тронут их преданностью дружбе и повелел им быть прислужниками Чэн-хуана, следующими перед его паланкином, а также арестовывать голодных демонов и души грешников. По другой версии, о смерти двух преданных друзей узнал Чэн-хуан, который повелел, чтобы они впредь помогали ему хватать души грешников и голодных демонов. Так Фань и Се стали членами воинства Чэн-хуана, двумя из его «Восьми генералов» (Ба цзя цзян, 八家將).


Черный У-чан, на шапке надпись: «В Поднебесной равенство!», атрибут из правой руки утерян, храмовый комплекс на горе Байюньшань, пров. Чжэцзян


СИМВОЛИКА У-ЧАНОВ

В символике У-чана много намеков на связанные с этими персонажами предания, и намеки эти касаются самых различных деталей – от костюма до атрибутов в руках.

Главным и наиболее характерным отличительным признаком У-чанов являются их высокие шапки. Как правило, шапки имеют надписи; также специальные надписи имеются и на табличках, которые У-чаны часто держат в руках. У Белого У-чана на шапке написано: «Увидишь меня – разбогатеешь» (Цзянь у шэн цай, 見吾生財, или И цзянь шэн цай, 一見生財; как вариант: «Увидишь – будет счастье», И цзянь да цзи, 一見大吉, или И цзянь ю си, 一見有喜). Эта надпись трактуется двумя разными способами:

1. Считается, что если человек честный и добросердечный встретит Белого У-чана и обратится к тому с просьбой, то может получить поддержку в своих начинаниях. Подобная точка зрения высказывается декларативно, но не подтверждается текстами и не опирается на реальную традицию конкретных простонародных верований.

2. Считается, что У-чан, встречая труса, запугивает его до смерти. Смельчак же начинает кривляться и жестикулировать, и У-чан отвечает ему тем же. Тогда смельчак может начать кидаться в У-чана всяким мелким сором, комками грязи и т. п., а тот станет кидаться в ответ золотыми и серебряными слитками из собственных запасов.


Черный У-чан. В правой руке держит куриную лапу, в левой руке табличка с иероглифом Лин «приказ», храм Чэн-хуан-мяо, г. Пинъяо, пров. Шаньси


Подобная точка зрения как раз подкреплена разнообразными быличками. Имеется целый ряд преданий о смельчаках, встретивших Белого У-чана и вызвавших духа на такого рода поединок. Интересны варианты легенд, в которых У-чан бросается не слитками из собственных закромов, а также различным сором, попавшимся под руку, но этот сор немедленно превращается в золото. В одном из преданий говорится о брошенном У-чаном кирпиче, расколовшемся надвое и превратившемся в слиток золота. У-чан после этого исчез, а повстречавшийся ему юноша до утра искал вторую половину золотого кирпича. К утру он нашел ее, но едва соединил обе половины, как слиток снова превратился в простой кирпич.

Перейти на страницу:

Все книги серии Святые и демоны в верованиях Востока

Духи и божества китайской преисподней
Духи и божества китайской преисподней

Данная книга представляет собой энциклопедию загробной жизни в китайских верованиях. В ней воссоздается картина традиционных простонародных представлений об устройстве мира мертвых, отголоски которых и по сей день являются неотъемлемой частью китайской культуры. Основное внимание уделяется формам, нашедшим выражение в современной храмовой культуре Китая. Помимо описания божеств смерти и их подручных, в монографии рассказывается о китайской «Книге мертвых» Юйли баочао, о ритуалах поминовения усопших, о видах адов, об устройстве тонкого тела человека, о Загробных департаментах и Реестрах судьбы. Книга снабжена большим количеством уникальных иллюстраций. Предназначена для самого широкого круга читателей.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Александр Георгиевич Сторожук , Екатерина Александровна Завидовская , Татьяна Игоревна Корнильева

Востоковедение / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века

В книге впервые в отечественной науке исследуются отчеты, записки, дневники и мемуары российских и западных путешественников, побывавших в Монголии в XVII — начале XX вв., как источники сведений о традиционной государственности и праве монголов. Среди авторов записок — дипломаты и разведчики, ученые и торговцы, миссионеры и даже «экстремальные туристы», что дало возможность сформировать представление о самых различных сторонах государственно-властных и правовых отношений в Монголии. Различные цели поездок обусловили визиты иностранных современников в разные регионы Монголии на разных этапах их развития. Анализ этих источников позволяет сформировать «правовую карту» Монголии в период независимых ханств и пребывания под властью маньчжурской династии Цин, включая особенности правового статуса различных регионов — Северной Монголии (Халхи), Южной (Внутренней) Монголии и существовавшего до середины XVIII в. самостоятельного Джунгарского ханства. В рамках исследования проанализировано около 200 текстов, составленных путешественниками, также были изучены дополнительные материалы по истории иностранных путешествий в Монголии и о личностях самих путешественников, что позволило сформировать объективное отношение к запискам и критически проанализировать их.Книга предназначена для правоведов — специалистов в области истории государства и права, сравнительного правоведения, юридической и политической антропологии, историков, монголоведов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение