Духовный символизм Ф. М. Достоевского

Описание русского светского общества в первой части, в свою очередь, включает в себя литературные образы и сюжет, связанные с древним языческим миром, каким он был перед приходом Спасителя. Речь идет о поэме А. С. Пушкина «Египетские ночи». Имя царицы Клеопатры возникает в черновиках к роману, в самом романе и относится к образу Настасьи Филипповны (9; 141, 350, 459). Как правило, исследователи анализируют эпизод, когда в адрес Настасьи Филипповны звучат слова из поэмы: «Ценою жизни ночь мою!» (8; 492)

Но уже в первой части сюжет с замужеством Настасьи Филипповны является реминисценцией из «Египетских ночей». В 1861 году в журнальной статье «Ответ «Русскому вестнику»», как известно, Достоевский дает свое истолкование поэмы Пушкина. В частности, он разъясняет образы претендентов на ночь с Клеопатрой: «Жрецы вынимают жребий. Первый – Флавий. Это старый солдат: он поседел в римских дружинах и в битвах за республику. Ему не надо наслаждений. Он принял вызов, потому в нем воспрянула гордая душа римлянина, не могшая снести презрения от женщины. <…> вот Критон, молодой эпикуреец, его божество – Киприда, его куль – наслаждение. Он еще молод; еще слишком велики в нем жизненные силы; он отдается наслаждению со всем жаром молодости и необъятных сил ее <…> Вот отрок; его имя неизвестно; но восторг любви сияет в очах его; неопытная сила юной, беспредельной страсти кипит в молодом его сердце. Он с радостью, даже с благодарностью отдает свою жизнь; он о ней не думает; он глядит в лицо царицы, и в глазах его столько упоения, столько беспредельного счастья, столько светлой любви, что в гиене мгновенно проснулся человек, и царица с умилением взглянула на юношу» (19; 136–137).

В ПМ₂ к «Идиоту» от 12 марта помещена запись о любви: «В РОМАНЕ ТРИ ЛЮБВИ: 1) Страстно-непосредственная – Рогожин. 2) Любовь из тщеславия – Ганя. 3) Любовь христианская – Князь» (9; 220).

Между этой записью и оценкой претендентов на ночь с Клеопатрой прослеживается смысловая параллель. Сосредоточенность на любви как страсти сближает образы Рогожина и «молодого эпикурейца» Кретона; тщеславие Гани близко «гордой душе» Флавия; «светлая любовь» юноши из «Египетских ночей» соотносима с «христианской любовью» Мышкина. Ганя, Рогожин и князь Мышкин одновременно делают предложение Настасье Филипповне, что типологически сближает сюжеты поэмы и первой части романа. В этом смысле соотнесенность образа Настасьи Филипповны с Клеопатрой появляется уже в начале произведения.

Зачем это нужно Достоевскому? Ответ содержится в статье о «Египетских ночах». Заключая характеристику Клеопатры, писатель делает обобщение относительно дохристианской эпохи: «От выражения этого адского восторга царицы холодеет тело, замирает дух… и вам становится понятно, к каким людям приходил тогда наш божественный искупитель. Вам понятно становится и слово: искупитель…» (19; 137) Таким образом, русское общество середины XIX столетия в духовно-нравственном, религиозном отношении не далеко ушло от времен царицы Клеопатры. И если честолюбие римского воина Клавдия восходит к понятию чести языческого Рима, то теперь в чести деньги, поэтому и честолюбие Гани вращается вокруг идеи «короля иудейского». Любовь страстная, чувственная не меняется, но зато «чистая любовь» пылкого юноши, влюбленного в Клеопатру, с пришествием Христа может вырасти в христианскую любовь. У Настасьи Филипповны, Клеопатры христианской эпохи, появляется возможность искупления.

Символическое значение получает дата, с которой начинается произведение – 27 ноября (10 декабря по новому стилю), день рождения Настасьи Филипповны. Исследователи уже указывали на ее неслучайность [Степанян, 2010, 158]. По Новому стилю это день памяти иконы Пр. Богородицы «Знамение». Степанян упоминает чудо заступничества Богородицы, явленное в XII веке от иконы «Знамение» в Великом Новгороде, когда новгородцы выдерживали осаду суздальцев. Но в романе, на наш взгляд, указание на икону связано с мотивом Рождества Христова, так как название «Знамение» является знаком спасения, знаком начала новой жизни в родившемся Христе [Барская, 1993, 41–42]. Рождественское значение иконы подтверждается и ее местоположением в иконостасе – это пророческий ряд, в частности, пророчества о Богородице [Барская, 1993, 205].

Итак, в первой части, как можно увидеть, изображается начало «реабилитации», как сказано в ПМ, Настасьи Филипповны. Но в реабилитации нуждаются все персонажи – в образах семьи Епанчиных, Гани, Рогожина и других ярко выражено действие страстей.