Дураки, мошенники и поджигатели. Мыслители новых левых

В последние годы Андерсон выступает здравомыслящим, меланхоличным и проницательным критиком нашего времени. В London Review of Books и других изданиях он делает обстоятельные и глубокие аналитические замечания относительно того мира, где на место «капитализма» пришел «неолиберализм», искажающий все сферы жизни общества.

В 1960-х годах он, однако, горел мятежной страстью, не оставлявшей места колебаниям. Андерсона наполняла решимость сделать New Left Review английским эквивалентом Les Temps modernes Сартра. Он познакомил социалистически настроенного читателя с Альтюссером, Манделем, Адорно, Дебре, Лаканом и многими другими, публикуя их либо в New Left Review, либо под лейблом New Left Books. Это издательство под новым названием Verso остается основным каналом настоящей левой мысли. Поэтому Андерсон был главной движущей силой альтернативной образовательной программы в сфере гуманитарных и социальных наук. Переписывая историю человечества в марксистских терминах и издавая едкие полемические выпады против ведущих интеллектуалов, он пытался подорвать культурные устои старой Англии и заменить их собственной элитарной культурой.

Андерсон понимал, что левые готовы серьезно говорить только с теми, кто естественным образом признает свою принадлежность к ним. Для левых шарлатанство и иррациональность – не слишком серьезные недостатки: на самом деле имеет значение лишь безусловная преданность «историческому блоку» Грамши, который объединяет интеллектуалов и пролетариат в противостоянии «вещам, законом установленным». Дежурные вопросы, не требующие ответа, передергивания и злоупотребления языком не так страшны для автора с настоящим оппозиционным менталитетом. Именно наполняя страницы New Left Review работами шарлатанов, Андерсон обеспечил его популярность среди врагов официальных структур образования, для которых традиционное подчеркивание интеллектуальной компетентности было в любом случае инструментом буржуазного господства.

Таким образом, New Left Review обеспечил идеальную политическую опору для радикального мышления 1960-х годов: антиакадемического, но предъявлявшего колоссальные интеллектуальные претензии; подкованного в области культуры, но с неприятием относившегося к преобладающей ее форме; догматического, но имевшего далеко идущие последствия и изобретательного в выборе врагов. Среди авторов журнала были как представители старой революционной гвардии: Хилл, Уильямс, Хобсбаум и Дойчер, так и восходящие звезды новой культурной гегемонии: Том Нэйрн, Александр Кокберн, Джулиет Митчелл, Терри Иглтон и сам Андерсон. Статьи и интервью Кастро и Мао соседствовали с беспомощными излияниями Майкла Фута и Эрика Хеффера. В то же время – таковы были невообразимые 1960-е – авторитетные фигуры вроде Конора Круза О’Брайена и Ричарда Хоггарта говорили со страниц журнала наряду с оригиналами вроде Вернера Фасбиндера и Режи Дебре.

Журнал заявил о себе в полный голос в 1968 г., когда Перри Андерсон опубликовал в нем объемную статью с нападками на старую британскую культуру, которая и сделала ему имя. В этой работе, озаглавленной «Элементы национальной культуры» [Anderson, 1968], он исследовал всю «официальную» культуру послевоенной Британии и осудил ее как культуру реакции, посвященную охранению обломков разрушенного социального порядка и непримиримо враждебную к нарождающейся культуре революционной элиты.

Андерсоновский диагноз культурного упадка Великобритании прост:

Культура британского буржуазного общества организована вокруг отсутствующего центра – тотальной теории о самой себе, которой должна была выступать либо классическая социология, либо национальный марксизм. Динамика социальной структуры Англии, прежде всего несформированность мощного революционного движения рабочего класса, объясняет эту задержку в развитии [Ibid., p. 56].

Этот тезис был подхвачен другими, особенно Терри Иглтоном. Но обратите внимание на следующее: здоровье культуры может быть обеспечено только за счет «тотальной теории о самой себе». Неясно, насколько это применимо к здоровым культурам прошлого. Но вот то, что это не подходит к нашей собственной, совершенно очевидно. Наша культура задушена теориями о самой себе. Никогда прежде не было такого количества теорий и нас столь усердно не пичкали ими те, кто не может внести никакого реального вклада в предмет своего изучения. И почему наша «тотальная теория» должна быть марксизмом? Разве он помог культуре России, Польши, Китая или Вьетнама?