Дураки, мошенники и поджигатели. Мыслители новых левых

Другими словами, только капитализм по-настоящему поддается описанию и объяснению в марксистских терминах. В докапиталистических системах надстройка относится к базису или, говоря по правде, различие между базисом и надстройкой не работает, равно как и марксистская теория истории. «Буржуазная» историография, примером которой является яркая «Конституционная история Англии» Фредерика Уильяма Мейтленда [Maitland, 1919], в повествовании о докапиталистическом обществе ничем не отличается от марксистской историографии.

Но если это так, то великий замысел марксистской историографии терпит крах. Больше невозможно рассматривать капитализм в качестве результата докапиталистических формаций, поскольку «законы движения», относящиеся к первому, не затрагивают вторых. Точно так же нельзя утверждать, что капитализм сам перерастет в какую-то «посткапиталистическую» формацию, или предсказать, какой будет эта формация, поскольку законы движения капиталистического общества остаются специфическими для него и применимыми только к узкой сфере «трудового договора».

Никого из новых левых мыслителей не обеспокоила бы такая критика. Тексту Андерсона придают авторитет марксистская лексика и оппозиционное звучание. Два этих момента связаны друг с другом. Все отсылки к «классовым обществам», «непосредственным производителям», извлечению «прибавочного труда», «эксплуатации» и всему остальному объединяет умонастроение, которому трудно противиться. Оно проявляется в утверждении, что капитализм воспроизводит «ежечасно и ежедневно» неравенство и угнетение. Пафос этого «ежечасно и ежедневно» заставляет вспомнить Томпсона и Уильямса. С его помощью автор отвлекает внимание от того факта, что вывод ничем не доказан, а просто напрашивается стилистически. Причинность, на которую намекает термин «воспроизводящий», по-видимому, не может быть установлена на основе скудных обрывков теории, предлагаемых Андерсоном. Но марксистского словаря достаточно, коль скоро с его помощью предпосылки утверждения приобретают эмоциональную окраску выводов. Как я говорил ранее, в гл. 1, первостепенной задачей революционных движений было порабощение языка, преобразование реальности путем изменения способов ее описания и, следовательно, нашего ее восприятия. Революция начинается с акта фальсификации, в равной степени проявившегося как в Великой французской и Октябрьской революциях, так и в культурных революциях современного университетского городка.

Основная мысль «Родословной абсолютистского государства» состоит в том, что «абсолютистское» государство является продуктом капитализма и политической надстройкой, необходимой этой общественной формации. И она примерно так же правдоподобна, как объяснение Виттфогелем восточного деспотизма как политики ирригации [Wittfogel, 1957]. Тем не менее, несмотря на странный вывод о том, что современные США в большей степени являются абсолютистским и репрессивным государством, чем Франция времен Людовика XIV, интерпретация Андерсона привлекает внимание новых левых авторов. Ибо капитализм определяется в ней как форма политического угнетения, что провоцирует на действия. Как и в теории гегемонии Грамши, капитализм считается рукотворным. А раз его можно создать, то можно и уничтожить посредством ликвидации капиталистической культуры.

В «Переходах от античности к феодализму» Андерсон рассматривает одну из вечных проблемных областей марксистской историографии – переход от древних к феодальным экономическим системам. Книга демонстрирует чудеса эрудиции при сжатом изложении и внимании к деталям. Там, где это возможно, Андерсон воспроизводит объяснения, ранее предложенные другими марксистами. Но недостаточность этой уже приглаженной информации вынуждает его обильно цитировать «буржуазных» авторов. В результате – источником больше, источником меньше – мы имеем буржуазную историю. Развитие античного мира объясняется в терминах законов и институтов. А революционный переход от античного рабовладения к средневековому феодализму показан тем, чем он был: процессом постепенной эмансипации, прерываемым междоусобицами и столкновением цивилизаций.