Дураки, мошенники и поджигатели. Мыслители новых левых

Разница между тем и другим огромна и имеет для нас колоссальное значение, учитывая современную историю. Но у алхимиков от Альтюссера до Жижека это различие вызывает лишь презрительную усмешку. Для Бадью Славная и Американская революции были не реальными событиями, а в лучшем случае «симулякрами». Они не засияли в умах экзальтированных интеллектуалов, а просто были порождены нуждами реальных людей. Вместо того чтобы изучить, что было достигнуто благодаря этим революциям, и задуматься, нельзя ли счесть этот результат достаточным и не лучший ли это вариант развития событий, мыслители вроде Альтюссера, Бадью и Жижека предпочитают уйти с головой в схоластические дебаты с такими же приверженцами левых идей, закладывая камни чудовищного новояза по периметру святилища, где спрятан их кумир, и окропляя их зубчатые края нонсемами.

Те, кто полагал в 1989 г., что интеллектуала больше нельзя будет уличить в защите партии ленинского типа или методов Иосифа Сталина, не принимали в расчет всесилие абсурда. Он предпочтительней осмысленности везде, где присутствует жгучая потребность верить, открыть главную тайну, в которой заключен истинный смысл вещей и которой можно посвятить жизнь. Ведь абсурд позволяет построить свою жизнь вокруг того, что не может быть поставлено под сомнение. Никакой обоснованной критики по отношению к тому, что отрицает саму ее возможность, быть не может. И вот утопия победоносно шествует снова, принимаемая без возражений, чтобы вместо теологии поставить свое собственное mysterium tremendum et fascinans[142] в центр интеллектуальной жизни. Следующее поколение вновь прислушивается к подлинному голосу пролетариата, говорящего отныне на языке машины абсурда. И, несмотря на все разочарования, интеллектуалов опять убедили в том, что «диктатура пролетариата» все-таки возможна и, более того, это единственная возможность. Доказательства вы найдете в текстах Жижека; поверьте ему на слово.

В лице Бадью и Жижека мы находим поразительное свидетельство того, что «коммунистическая гипотеза», как называет ее Бадью, никогда не канет в Лету. Вопреки попытке Маркса представить ее как научное положение, «гипотезу» никак нельзя поставить под сомнение и опровергнуть. Потому что это и не предсказание, и не гипотеза в нормальном смысле этого слова. Это выражение веры в непостижимое, в неименуемое, в «блуждание ничто». Бадью и Жижек спешат содействовать любому делу, направленному против устоявшихся порядков западных демократий. Они ставят себя в оппозицию даже по отношению к парламентской демократии и без колебаний защищают террор (соответствующим образом эстетизированный), поддерживая тем самым образ гламурной отрешенности. Но они не считают себя обязанными ни изучить, ни хотя бы предложить альтернативу.

Немногие пустые заклинания о равенстве не идут дальше клише времен Великой французской революции и быстро переделываются в матемы посредством ограждения их от дополнительной аргументации. Но когда дело доходит до реальной политики, они пишут так, как будто достаточно одного отрицания. Будь то палестинская интифада, ИРА, венесуэльские последователи Чавеса, французские нелегальные мигранты (sans-papiers), «Оккупай»-движения, неважно, сколь они радикальны. Имеет значение лишь то, чтобы они были против системы. Альтернатива «неименуема на языке системы». Разве Пол Коэн не показал это?

И в 1789 г., и в 1917 г., и во время Великого похода, «большого скачка» и «культурной революции» при Мао – разрушительная работа всегда подстегивала саму себя. Событие – это пустота в сердце реального. Верность Событию означает преданность ничто. Пустопорожние рассуждения Жижека и нонсемы Бадью выполняют одну задачу: отвлечь внимание от реального мира, от настоящих людей, от обычных этических и политических размышлений. Они служат единственной цели, не терпящей критики и компромиссов и сулящей освобождение всем, кто ее поддерживает. А что это за цель? Ответ вы найдете на каждой странице этих бессмысленных текстов. Эта цель – Ничто.

Глава 9 Что значит быть правым?